Девичьи игрушки

– Ты в латыни как, силен? – огорошил его вопросом Варсонофий. – А, господин копиист?

Иван от неожиданности заморгал глазами и замешкался с ответом. Потом неловко кивнул.

– Не пособишь ли переложить на наш язык вот это место? – протянул тонкую книгу архиепископ. – Никак в толк не возьму, о чем речь идет.

Поэт принял том и пробежал глазами текст.

Пастырь корпел над изучением… сатир Горация!

Это была восьмая сатира из первой книги и называлась она… Молодой человек почувствовал, как от волнения его прошиб пот.

Звалась сатира «Приап»!

Латинский стихотворец представлял в своем творении Приапа, статуя которого была поставлена в Эсквилинских садах, жалующегося, что его беспокоят не столько воры и птицы, сколько некие ворожеи, собирающиеся в том месте для колдовства.

Архиепископский ноготь отчеркнул следующие строки:

И зубом растерзав потом они овна,
На коем черная везде была волна,
Кровь в яму испущать ископанную стали,
Чтоб духи собрались и им ответы дали.
Личины ими две туда ж принесены,
Которы сделаны из воску и волны;
Последняя была сильнее первой многим,
Хотевшая карать мученьем слабу строгим.
Из воску сделана стояла перед той,
Как рабским образом терпящая рок злой
Едина Гекату на помощь призывала,
Другая лютую Тизифону склоняла.

– Ишь ты, как складно, – похвалил владыка. – У меня так не выходит. И вот что еще скажи мне, вьюнош. Зачем это они закапывали в землю волчью голову купно с зубом змеи?

– Мню, чтоб навести порчу лютую, святый отче, – ответствовал Иран. – В латынских деревнях был обычай привешивать над дверьми волчью морду, чтоб уберечься от сглазу.

– Ага… – призадумался архиепископ, повесив голову на грудь и надолго замолчав.

Барков даже подумал, а не заснул ли часом достойный и ученый пастырь. Но нет. Вновь поднял на него свои очеса и повел разговор о том, зачем, собственно, и явился к нему проситель.

– Ходатайство графа Кирилла Григорьевича я рассмотрел. И не вижу препятствий к его удовлетворению. Ступай в канцелярию, сыне, там тебе выпишут от меня грамотку к монастырской братии.

– И в Горний Покровский тоже?.. – быстро спросил парень.

– Почто пытаешь о той обители? – ответил вопросом на вопрос владыка и подозрительно прищурил на него око.

От доброты и следа не осталось на лице пастыря. Он весь как-то подобрался, сделался жестче.

– Так зачем тебе в Покровский монастырь приспичило? – уже более настойчиво молвил Варсонофий.

– Академику Тауберту стало достоверно известно о том, что в обители сей весьма ценные рукописи сохраняются. Среди них и несколько старинных летописей.

– Вон как, – протянул архиепископ, но по его виду было понятно, что не поверил столь простому объяснению. – Увы… Сейчас в обитель попасть невозможно. Пошесть у них там какая-то завелась. Вот сестры и затворились до времени. Пока не пройдет…

В свою очередь не поверил святому отцу и Иван. Неожиданно как-то напала хворь на монашек.

– Благословите, отче!

– Храни тебя Господь, сыне. Да не зарывай таланты. Умные да знающие люди Руси-матушке ох как нужны! Особенно в такую-то годину…

«В какую?» – хотелось спросить поэту, но сдержался.

Понятное дело, не лучшие времена переживает империя. Третий год войны. Дороговизна. Хвори разные. Статочное дело, сама государыня болеет. А тут еще внутренние раздоры. Канцлера Бестужева под арест упекли.

И, однако, удивителен интерес преосвященнейшего отца к ворожбе да чародейству. И настороженность при упоминании о Гекате и Тисифоне – богинях, покровительствующих змеям. Кои и изображались-то с гадюками вместо волос.

Marlbrough s'en va-t-en guerre,
Mironton, mironton, mirontaine…

В задумчивости возвратился Иван к себе на квартиру.

Будь он несколько менее озабочен, то непременно бы заметил двух юных монахов, тенями кравшихся за ним по пятам до самих дверей постоялого двора.

Из одних в монастыре два монашка жили,
В нужном случае зимой друг другу служили…

Глава 9

КНИЖНИК

Москва, апрель 2006 г.

– Итак, вы хотите получить от меня консультацию по поводу так называемой «Книги Семизвездья»? – начал Николай Семенович, когда Савельев и Варя устроились в креслах. – Хотите чего-нибудь? Чай? Кофе? Минералочка?

Майор хотел отказаться, но спутница его опередила.

– Минеральной… если можно, – попросила девушка.

Вадим Сергеевич украдкой осматривался.

Жилище книжника выглядело самым обычным. Две комнаты, недорогая мебель, компьютер не из самых навороченных – к примеру, с машиной покойного Монго и не сравнить. Что удивило майора – в квартире было не очень много книг, и все больше современные издания. Впрочем, кто знает: может, хозяину вполне хватает того, что книг много у него на работе?

– Значит, «Книга Семизвездья»… – молвил Стрельцов, когда Варя допила воду. – Ну что ж… воля ваша. Но мне придется начать издалека.

Он задумался, как бы подбирая слова.

– В трюмах корабля нашей цивилизации за прошедшие тысячелетия накопилось много всякого такого, о чем даже и посвященные не всегда догадываются. Среди всего прочего – «проклятые книги». Вам, кстати, знаком этот термин?

Савельев неопределенно пожал плечами. Книги – это в принципе не по его профилю.