Жаркое лето – 2010

– Картина маслом, мать его! Называется: – «Наконец-таки сбылась заветная мечта Казимира Малевича!»…

Всё было серо-чёрным: безысходно-серое небо и такие же воды пруда, абсолютно-чёрная земля, местами утыканная чёрными огрызками-пеньками сгоревших деревьев. Вокруг стояла мёртвая, чуть звенящая тишина.

– Серая вода? Это, наверное, на ней лежит очень толстый слой пепла, – предположила Аля. – Скорее всего, её сейчас нельзя пить. А жара-то стоит приличная, уже, явно, под сорок градусов. Ни ветерка. Скоро навалится колючая и безжалостная жажда.

– Ничего, я набрал во фляжку родниковой воды, – успокоил Гарик, смахивая со лба крупные капли пота. – Говоришь, что сейчас под сорок градусов? Не удивлюсь, если и больше…. Пекло натуральное! Смотри, над тем местом, где вчера располагался заброшенный хутор, к небу поднимается розоватое марево…. И на востоке – марево. Только с лёгким аметистовым оттенком…

Глеб же, расстроено выдохнув, сообщил – показательно-беззаботным голосом:

– А я, братцы мои, даже рад! Как это – чему? Тому, что вижу перед собой именно то, что и ожидал увидеть…

– Были какие-то сомнения? – вкрадчиво поинтересовалась Катя.

– Конечно же, были! Куда без них? Особенно, после громких ночных тамтамов и гортанных людских воплей. Опять же, эти дурацкие пророчества мечтательного уфолога Пал Палыча…. Вот, шагали мы к выходу из пещеры, а я всё сомневался, мол: – «Что мы сейчас увидим? Вдруг, древние доисторические джунгли, по которым разгуливают бесчисленные стада гигантских и кровожадных динозавров? Или же, к примеру, попадём во Времена Отечественной войны 1812-го года?»…. Что это вы, отважные соратники, усмехаетесь так недоверчиво? Пал Палыч, конечно, местами законченный чудак и отвязанный фантазёр, но иногда излагает и вполне разумные вещи. Хорошо, что на этот раз он ошибся…. Ура! Да здравствует родимый двадцать первый век! Одно только огорчает – очень, уж, жарко. Придётся опять раздеваться до плавок-купальников…

Гарик, хмуро покачав головой, посоветовал:

– Не торопись, дружище, радоваться раньше времени. Да и с раздеванием я бы не спешил.

– А, что такое?

– Похоже, что ты сглазил, и всё гораздо серьёзнее. Через левое плечо не плевал, по дереву не стучал, вот, судьба и повернулось к нам задницей…. Посмотри-ка на север.

В указанном направлении мелко-мелко подрагивало аметистовое марево, и сквозь его призрачную пелену отчётливо проступали силуэты высоких неизвестных гор. Отдельные покатые вершины были покрыты пышными белоснежными шапками, многочисленные заострённые чёрные пики поднимались высоко в небо, стыдливо прячась в серых облаках.

– Взгляните на пруд! – жалобно ойкнув, воскликнула Аля. – Этого же не может быть! Не может, но есть…

Там, где ещё совсем недавно наблюдались серые воды скромного деревенского пруда, покрытые толстым слоем пепла, величественно струилась широкая и полноводная река.

– Какая-то она…призрачная, – засомневалась Катерина. – Словно бы ненастоящая, берега размыты и слегка подрагивают. Каменные глыбы, расположенные на середине речного русла, просвечиваются насквозь. Водопад очень «медлительный». Струи воды падают с его высокого гребня очень плавно, с неправдоподобно-маленькой скоростью…

– Элементарные миражи, не более того! – презрительно и надменно передёрнул плечами Глеб. – Жара усиливается, вот, и миражи появились. Обычное, в общем, дело…. С каких таких пирожков нам, взрослым и образованным людям, опасаться миражей? Совершенно безобидное и чётко объяснимое физическое явление…. Предлагаю подойти к этой – так называемой – реке, и удостовериться в правоте моих слов. Вперёд, пугливые и недоверчивые бродяги!

Громко хрустя иссиня-черными углями и головешками, Гарик, шедший первым, прошагал по направлению к реке метров пятнадцать-двадцать, после чего резко остановился и болезненно замотал головой – впереди возникли полупрозрачные силуэты разнокалиберных гранитных валунов и молоденьких ёлочек-сосёнок.

– И чего ты застыл соляным столбом? – возмутился Глеб, подходя к ближайшему шарообразному валуну. – Перед нами – обыкновенные и тривиальные оптические обманки, – уверенно провёл рукой «через» каменную преграду. – Видишь, дурилка белобрысая? Очевидно, что эта конкретная каменюка, действительно, существует. Только располагается она за многие и многие сотни километров от Мещерского края. Например, на суровом Кольском полуострове…. Произошёл сильнейший пожар, жара перевалила за сорок градусов по Цельсию, вот, и оптические фокусы начались. То бишь, миражи…. За мной, к реке! Я ещё никогда не купался в «виртуальной воде»! – двинулся вперёд, уверенно проходя «через» валуны и хвойное редколесье…

Речной берег и всё, что находилось на нём и рядом с ним, тоже был призрачным и полупрозрачным, напоминая собой декорацию к световому голливудскому шоу. Воздух был густым и наполненным – до самых краёв – абсолютной тишиной.

– Какое странное и необычное ощущение! – зачарованно сообщила Аля, скинув матерчатые летние туфли и заходя – по точёные щиколотки – в «виртуальную воду». – Слегка щекотно, словно бы к коже – нежно и очень осторожно – прикасаются струи прохладного тумана…, – неожиданно отчаянно завизжала: – Ой, мамочка моя! Вода стала настоящей! Честное слово, настоящей!

Оглядевшись по сторонам, Гарик вновь недоверчиво затряс головой: всё вокруг мгновенно и кардинально изменилось – цвета, оптические перспективы, запахи. Тихонько звенели-шелестели весёлые речные воды, ненароком встречаясь с прибрежными разноцветными камнями. В молодой рощице, состоящей из деревьев как хвойных, так и лиственных пород, беззаботно перепархивая с ветки на ветку, звонко перекликались пёстрые птички, похожие на обычных синичек и снегирей. Свежий и прохладный воздух был полон незнакомыми ароматами, напоминавшими о существовании безграничной свободы и первобытной дикости. Горный массив на севере визуально приблизился, представ во всей своей красе. Весь пейзаж – в целом – обещал скорые опасности, нешуточные трудности и серьёзные неприятности…

– Добро пожаловать – в Неизвестность, дорогие путники, – тихонько пробормотал Гарик.

Он медленно подошёл к стройной лохматой ёлочке и, неуверенно вытянув руку, осторожно потрогал ладонью тёмно-зелёную ветку. Хвоя была колючей, настоящёй и мокрой. А, ведь, ещё минуту назад ладонь, совершенно ничего не почувствовав, прошла бы «через» еловую лапу насквозь…

– Доигрались, добры молодцы и красны девицы! Накаркал-таки Пал Палыч, морда уфологическая! – зябко поёживаясь, объявил Глеб. – Кстати, значимо похолодало. Плюс двенадцать-четырнадцать градусов, не выше. Предлагаю незамедлительно утеплиться! Надеюсь, у всех в рюкзаках найдутся подходящие штаны, свитера, тёплые носки и кроссовки?

– Похоже, что систему слегка заглючило, – непонятно подытожила Катя. – Ладно, подождём, что будет дальше…

Когда процедура переодевания была завершена, Аля, расстроено шмыгая веснушчатым носом-кнопкой, поинтересовалась:

– И что мы теперь, храбрые путешественники, будем делать, а? Куда пойдём? На север? На юг? Чем будем питаться? У кого будем искать реальной помощи и поддержки?

– С точки зрения классической философии, всё достаточно просто, – попытался успокоить девушку Гарик. – Когда не знаешь, что делать дальше, надо успокоиться, расслабиться и старательно ждать…

– Чего, собственно, ждать?

– Подсказок со стороны окружающего тебя Мира. А ещё можно упрямо и целенаправленно, наплевав на всякие незначительные и пустяковые мелочи, верить в свою счастливую звезду. То есть, отдаться – целиком, полностью и безоговорочно – плавному течению судьбы, предначертанной кем-то Свыше…

Подсказка не заставила себя долго ждать. С противоположного берега реки раздался угрожающе-утробный трубный рёв.

– Что это? – испуганно прижала ладони к пышной груди Катерина. – Мне очень страшно! Глебушка, милый, сделай что-нибудь!

– Сейчас проясним ситуацию, – пообещал Глеб, ловко, словно молодой самец горной гориллы, забираясь на верхушку четырёхметрового валуна. – Ваша паника, мадам, преждевременна…

Через пять-шесть минут он спустился вниз и, тщательно отряхивая ладонями колени, хмуро сообщил:

– Сюда приближается нехилое стадо мамонтов. Настоящих мамонтов, очень больших и лохматых, со здоровенными бивнями. Судя по всему, они собираются – именно здесь – форсировать реку. Надо – в срочном порядке – отступать, пока нас в запарке не затоптали.

– А куда – отступать?

– Естественно, к нашей любимой пещере. Если, конечно, она не исчезла. Хотя, по логике вещей, не должна была…. Не вижу я, честно говоря, других дельных вариантов!

Глава пятая

Укротители мамонтов

Они торопливо двинулись обратно, к гостеприимной пещере. Никаких чёрных углей и головешек вокруг не наблюдалось. Наоборот, под подошвами кроссовок податливо пригибалась влажная короткая трава, и мягко пружинил пышный тёмно-зелёный мох, густо усыпанный ягодами ещё незрелой и поэтому белобокой клюквы. Рядом с молодыми деревцами елочек и сосёнок часто попадались-встречались разнообразные грибы и низенькие кустики вереска, покрытые сиренево-фиолетовыми корзинками цветов.

– Похоже, что мы оказались в далёком Прошлом, – на ходу делилась мыслями-размышлениями Аля. – И речь, безусловно, идёт о легендарном Каменном веке.

– Преждевременное и скоропалительное утверждение, – не согласилась с подругой Екатерина. – Мамонты появились на Земле более четырёх миллионов лет назад, когда людей, умеющих делать оружие, оснащённое каменными наконечниками, не было и в помине.

– А это ты как объяснишь? – остановилась и разжала ладонь Алевтина. – Вот, нашла на речном берегу.

– Ну, какая-то каменная пластина с заострёнными краями, – недоверчиво протянул Гарик. – Подумаешь, находка…

– И никакая это не «пластина»! А классический кремниевый скребок для выделки шкур убитых на охоте животных.

– Тогда, действительно, Каменный век, – неохотно согласилась Катя. – Впрочем, это не облегчает – ни на йоту – нашего положения. Да, как-то неуклюже и бездарно всё получается…

– Пойдёмте, девушки, к пещере, – нетерпеливо предложил Глеб. – Разговаривать и обмениваться мнениями можно и во время ходьбы…. Итак, на сколько тысяч лет мы перенеслись назад?

– От пяти до тридцати тысяч. Точнее, увы, не определить.

– Почему – не определить? Не хватает однозначной информации?