Оценить:
 Рейтинг: 0

Волжане: Поветлужье. Ветлужцы. Ветлужская Правда (сборник)

Серия
Год написания книги
2017
Теги
<< 1 ... 49 50 51 52 53
На страницу:
53 из 53
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– И что с зерном делать собрались? – навострил уши Иван.

– То у воеводы спрашивай, ему сие действо заповедано.

– По общинникам пряности да пшеницу раздам, как Никифор все обсчитает, гх-хм… – прочистил горло Трофим. – Пшеницу ведь заморозками бьет в этих местах. А рожь добрая, на посев оставим, да в запас на зиму уйдет. Весь прибыток сызнова – брони воинские, мечи да луки боевые.

– А что за крупа та, много ли ее? Это не гречка ли, раз греки выращивают? – проигнорировал полусотник упоминание о воинских доспехах.

– И так ее зовут. Добрая каша с нее получается, да выход с посева малый идет. Сеяли мы ее в Переяславле, одна морока.

– Вот те, бабушка, и Юрьев день, – обрадовался Иван. – Не там сеяли! Сами не понимаете, какое богатство в руки идет. На черноземах ваших она и не стала бы расти, как пшеничка, а тут, на песчаных почвах, самое оно. Да и на старых торфяниках хорошо в рост идет, а также на чащобных полянах и на новых полях. Сорняков гречиха не боится, вычищает от них поле. За ней хорошо хлеб сажать! Да ее так и вводят в четырехпольный севооборот – удобренный пар, рожь, гречиха, а далее овес или озимая рожь…

– Чудные слова ты баешь, да и сеете вы как-то не по-людски, – встрепенулся Радимир. – Но глаголешь ты зело полезное большей частью. Ну-ка, все мне сей миг обскажи.

– Это тебе с Вячеславом объясняться надо, – открестился полусотник, выставив ладони. – Он не только лечением занимался, а и скот разводил, и сеял что-то. Знаю только, что от такого сева с чередованием зерна большой прибыток идет. А насчет гречихи еще главное скажу. Во-первых, гречневая крупа долго хранится, не киснет, в отличие от того же пшена. Запасы делать можно. А во-вторых, и этому я как раз обрадовался, гречиха – медонос. Пчелы с нее кормятся, меда много берут. И само растение они опыляют… Ну, пыльцу на цветках перемешивают! От этого урожай с гречихи повышается в два-три раза! А пчелы – это что? Правильно, мед и воск, а значит, куны, ногаты, резаны, гривны… Я уж не говорю, что лекарь наш с пчел да гречихи лекарств множество наделает. Он про то должен знать. А уж как доски пойдут, наколотим ульев… ну, это борти, сколоченные для пчел. Туда рои пчелиные селить можно, и пасека получится. Как пастбище для скота, только пчелы на гречихе пастись будут.

Иван улыбнулся своему сравнению и замолчал.

– От, сызнова навалил нам чудес всяческих, – всплеснул руками воевода. – Деваться от них некуда… Ты, Радимир, Никифора возьми да с лекарем нашим поговори. Коли польза от того сева будет, так и попробуем по-новому. И про борти, что на пастбище пчелиное выставляться будут, с людинами потолкуй. Кто возьмется из них за дело сие на тот год? Ныне, мнится мне, поздновато будет творить его…

– Добре, – согласился Радимир и свернул разговоры. – Мнится мне, черемис наш от Ишея идет.

– Ужо и нашим кличешь? – спросил старца воевода.

– Закваска в нем правильная, – ответил тот. – Не чурается ни старого, ни малого. За весло не гнушается взяться, ум живой, взгляд зоркий…

– Так то и против нас направить можно, – подметил Иван. – Не забыли еще деяния князька черемисского, надеюсь? Да и к лодьям нашим любопытство имеет.

– Перемолвился я с ним опосля суда копного, – махнул рукой старец. – Торговлей живет, а в хитрословии не был замечен мною. За столом к нему присмотримся поближе – может, и выплывет по вопросам его, подсыл ли он кугуза…

Черемис приблизился и старец обернулся к нему.

– Лаймыр, не проголодался ли ты? На реке, да за работой, время быстро летит, – съязвил Радимир подходящему черемису по поводу того, что за последние два часа тот излазил лодьи переяславцев вдоль и поперек. – Согласишься ли со своими родичами трапезу нашу разделить?

– Виш омсам огыт поч[15 - Открытую дверь не открывают (черем.).]. Ты ломишься в открытую дверь, Радимир, – улыбнулся черемис. – Я готов и лапоть сжевать сей миг.

– Жареный, да с маслом, так и старый лапоть можно съесть, – уел наконец того Радимир, отчего оба они осклабились, донельзя довольные своей словесной баталией.

Глава 20

Трудовые будни

Тонкая рука потянулась к свету и неосторожным движением задела край столешницы, стоявшей впритык к потемневшей от дыма бревенчатой стене. Огонек догорающей лучины затрепетал, отразился от стоящей под ней плошки с дрожащей водой и заплясал на неровном потолке.

Пальцы сомкнулись на кончике щепочки, и свет растворился в сумраке, оставив вместо себя бледное подобие из лунных лучей, заглядывающих в горницу из небольшого оконца под крышей.

– Ты спишь? – понесся еле тихий шепот в дальний угол комнаты.

– Нет, – отозвался сумрак, приглушенный мягким ворсом овчинного полушубка, кинутого на тесаные доски лавки.

– Расскажи, – понеслось опять в мягкой тишине.

– О чем? – вопросила темнота, перекликаясь с шелестом забравшегося под дверную щель ночного ветра, принесшего с собой горький запах полыни.

– О сверчке, который живет под третьей справа половицей и каждую ночь не дает тебе уснуть…

Сумрак хмыкнул, коротко вздохнул и отпустил с губ горячий осторожный шепот.

– Он несносный…

– Зато он всегда с нами… и ничто его не заставит уйти и прервать свою цокающую трель.

– Ты говори еще, мне нравится…

– А когда ты засыпаешь, то вздрагиваешь, будто у тебя перехватило дыхание и на мгновение остановилось сердце, а потом сопишь и швыркаешь во сне носом.

– Неправда, не швыркаю я… – тихонько скрипнула лавка под невесомой тяжестью поворачивающегося тела.

– Швыркаешь, швыркаешь, – тихонько хохотнуло из другого угла избы.

– Может, оттого, что по носу меня ударили, и горбинка появилась. Егда заживут все болячки мои на теле, то и это пройдет. А покуда буду назло тебе швыркать…

– Ну, вот! Опять твое «егда». Уже вроде научилась говорить как я, а потом опять «сказывать, баять, ажно»…

– Ну а твои родичи? – лавка протестующе скрипнула из-за приподнявшегося на локте тела. – Вечор внимала им, бают как мы… А вот скажи, зачем ты меня своим словам учишь?

– Хочется… А ты днесь разговорчивая.

– А днесь по-вашему как? Забыла…

– Сегодня… Но мне по-вашему больше нравится…

– Разговорчивая… Но лишь кто пытается выспросить, как я да что, так меня мутить начинает и язык немеет…

– Ништо, все пройдет! – торопливый шепот раздвинул сумрак. – Ты давеча совсем молчала, только «да» и «нет» говорила, а теперь оживать начинаешь…


Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
<< 1 ... 49 50 51 52 53
На страницу:
53 из 53

Другие электронные книги автора Андрей Михайлович Архипов