Zамарашка

– Замарашка! Обед!

Пришлось прерывать приятную процедуру и спускаться вниз, в столовую.

Особняк был большим, комнат двадцать, по десять на каждом этаже. Плюс к этому парочка гектаров ухоженной земли, на которой росли сад, чернели пашни, и начинался лес. Дом располагался, как я поняла, на окраине столицы, чтобы королевскому лесничему было удобно добираться до угодий. Чуть поодаль от жилого помещения располагалась конюшня, где держали рысаков, изредка напоминающих о себе звонким задиристым ржанием. Собак не было, и кошек тоже, с чем мне несказанно повезло. В кустах роз пели соловьи. Мне хватало птах в качестве домашних питомцев, я подумала о том, что буду их подкармливать, насыпая зерно на подоконник кухни.

В столовой за столом восседала мачеха и недовольно косилась на дверь кухни.

– Здрасьте, – пробурчала я, смутно догадываясь о самом наихудшем, – обед тоже мой?!

– Что у нас на обед, Замарашка? – чопорно поинтересовалась та.

– Манная каша!

Я вспомнила про остатки в кастрюле.

Мачеха перекривилась и приготовилась сказать мне гадость, как за моей спиной раздался спокойный голос Микки:

– Отлично, неси, Талия. Я люблю манную кашу!

Отец семейства со старшим сыном отсутствовали по служебной необходимости. Мачеха половину дня провела у приятельницы, уж лучше бы она там осталась заночевать. Так нет же, приперлась и начала требовать еду. С таким весом есть нужно одни розовые лепестки, да и те покажутся слишком калорийными.

Пока я разогревала манку, только представьте себе это – микроволновки у них не было, в столовой шел диалог матери с сыном.

– Миканиэль, мальчик мой, как ты себя чувствуешь?!

– Прекрасно, ма.

– Что ты делал в мое отсутствие, дорогой?

– Страдал.

– Какой кошмар! Ах, бедный мальчик. Ты страдал из-за того, что подхватил такой ужасный недуг! Ничего сегодня придет доктор Томпаз, он просто волшебник. Госпожа Струве говорит, что он лечит саму принцессу!

– От чего, ма? От недостатка ума? Это бесполезно.

– Как далеко зашла твоя болезнь!

– Болезнь здесь не при чем! Принцесса идиотка. На последнем приеме она додумалась надеть красные туфли под зеленое платье, сочетая все это с желтыми волосами. Она выглядела как клоун. В таком виде нужно бросаться под кареты, останавливая их движение!

– Мальчик мой, а ведь вы с братом могли претендовать на ее руку и сердце! Если бы не все эти заморские женихи. Отчего у Нашего Величества мания выдать замуж принцессу за иноземного принца? Будто в королевстве своих женихов не хватает. Кстати, доктор Томпаз и короля лечит.

– Это говорит лишь о том, что или доктор плох, или болезни их Величеств неисцелимы. Гонор и дурь не лечатся!

– Какой пассаж! Миканиэль, говори тише, нас могут услышать чужие уши.

– Да ладно, чего уж там, мои уши уже ваши, – хмыкнула я и поставила на стол блюда с кашей. – Чай греть?

Мачеха поджала тонкие губы и утвердительно кивнула. Когда я ушла на кухню, она заявила Микки, что у меня ужасные манеры. Тот сказал, что ей придется терпеть, и что лично для него это приятное разнообразие. Я хмыкнула. Интересно, когда надоест терпеть, куда она меня отошлет? В дальнюю провинцию! Какой кошмар – я подумала ее словами. Что-то больше никуда перемещаться не хочется. И с мыслями об этом заварила приличный напиток.

– Замарашка, сегодня вечером мы приглашены на прием в резиденцию герцога Эдберга. Можешь отдохнуть. Но перед отдыхом…

– Знаю, знаю: вымой, натри, перестели, постирай, погладь, и еще что-то там про семь розовых кустов.

– Ну, ты сама все знаешь, – фыркнула та и поднялась. – А сейчас подготовь мое платье. Я еще не выбрала какое…

– Пойдем, ма, я тебе подскажу.

– Дорогой Миканиэль, это вредно для твоего здоровья. Попробуй лучше подержать в руках рапиру!

– Ма, ты же знаешь, у меня на оружие аллергия.

– Тогда почитай военные мемуары, мальчик.

– Ма… Хорошо, пойду посмотрю, где они у меня валяются.

Мы с мачехой отправились в ее апартаменты. Комнат в ее ведении оказалось три, все большие и просторные: спальня, гостиная и гардероб. Под гардероб была отведена целая комната! Я такой роскоши еще нигде не видела. В этом шкафу можно было потеряться! Леди Грэм и терялась. Она не помнила, где и что висит. И это притом, что одела меня как оборванку! Да в сравнении с ее великолепием мое платье походило на половую тряпку. Обидно! Плохо быть бедной родственницей. Но хорошо быть хитрой бедной родственницей.

– Леди Грэм, вы будете бесподобно выглядеть в синем!

– Это королевский синий, Замарашка. Его любит сам король.

– Вам безумно идет все королевское.

– Ты так думаешь? – она приложила синее платье к себе и покрутилась перед большим зеркалом в пол. – А как тебе черное бархатное?

Ага, тетке не хватало женского общения. Это хорошо, что у нее мальчики, а не девочки. С тремя фуриями я бы не справилась, виват Золушке.

– Черное вас определенно стройнит. А белое делает моложе.

– Какое убожество, она думает, что еще что-то соображает!

– Предполагаю, – я пожала плечами. – Мне-то тяжело судить при таком наряде. Честно говоря, стыдно. Выскочу вот я на улицу, когда мимо дома семейства Грэм будет проезжать король или иноземные принцы…

– Зачем тебе выскакивать?! – испугалась мачеха.

– За хлебом! Не на такси же в булочную ездить. И спросит Его Величество, мол, девушка, кто ты…

– Если Его Величество спросит, нужно будет обязательно присесть, наклонить голову и сказать, что ты Талия Грэм! Какой ужас! Грэм! Придется тебе выбрать что-нибудь приличное.

И она принялась копаться. Вот так не напомнишь, ничего не получишь.

Я получила розовое платье в оборочку. Розовое в оборочку с доброй дюжиной рюш!

– Оно уже вышло из моды, – поморщилась я.

– Носи, Замарашка, и радуйся, – изрекла мачеха и сунула еще мне на руки синий королевский ворох. – Погладь!

Честно говоря, я с нетерпением ждала вечера, когда все исчезнут из этого дома. По логике вещей дальше должна была появиться добрая фея, чтобы ввести меня в курс дела и начать помогать материально и морально. Но пока фея задерживалась, я прошла на кухню, нашла гладильные принадлежности и принялась выглаживать наряд мачехи. Утюг, между прочим, постоянно приходилось нагревать над очагом, та еще заморочка.