Битва при Креси. История Столетней войны с 1337 по 1360 год

На первый взгляд, эта кампания завершилась так же неудачно, как первые две во Фландрии, но, по сути, английское вмешательство спасло партию Монфоров от неминуемого поражения. Теперь в их руках половина страны – юг и запад, – и, хотя север и восток под контролем графа Блуаского, многие из тех, кто ранее поддерживал его, дрогнули и перешли к Монфорам, в том числе влиятельный Оливье де Клиссон.

Возможно, перемирие спасло английскую армию, хотя де Бордери считает, что, напади французы, это кончилось бы для них «первым Креси». Что касается Филиппа VI, его военная репутация, которую пошатнули еще первые две кампании, теперь вообще перестала существовать. Трижды стоя лицом к лицу с небольшой английской армией, он трижды уклонялся от сражения, а ведь мог одним ударом кончить борьбу за французский трон. Возможно, собирая силы, счел, что противника легко разбить, и не слишком торопился действовать; когда же наконец приготовился наступать, время оказалось упущенным и он не решился атаковать превосходящую английскую армию.

22 февраля 1343 года король Эдуард вместе с упрямой графиней Фландрской отплыл в Англию; через десять дней, после ужасного шторма, унесшего его корабль почти к побережью Испании, благополучно прибыл и высадился в Веймуте, а графиня отправилась в Эксетер. По убеждению Эдуарда, шторм навлекли колдуны Филиппа и спасло его лишь вмешательство Всевышнего; в знак благодарности он отправился паломником в Валтхемское, Кентерберийское и Глостерское аббатства.

СЭР ТОМАС ДАГУОРТ

В последующие два года английские рыцари заняты одними турнирами; в большинстве их активно участвовал и сам король. Это время – зенит рыцарства: возродились встречи рыцарей Круглого стола, для него построили Круглую башню в Виндзоре. Но пока англичане развлекались в пирушках, война в Бретани из-за неоднократных нарушений Филиппом VI перемирия снова стала неизбежной. Французский король незаконно арестовал и казнил часть знатных бретонцев[63 - Филипп VI, воспользовавшись перемирием, вызвал своих главных бретонских противников в Париж помериться силами на турнирах. Там их схватили королевские слуги, и около пятнадцати из них (в том числе Оливье де Клиссон) были обезглавлены на публичном месте. Голову Клиссона отослали в Нант – в назидание бретонцам, не желающим покоряться королю Франции.]; англичане в ответ заняли Ван. В мае 1345 года несчастный Иоанн де Монфор бежал из Франции в Англию, где присягнул Эдуарду как королю Франции. В следующем месяце де Монфор и граф Нортхемптон наняли суда для экспедиции в Бретань. На сей раз правой рукой Нортхемптона стал другой известный военный – сэр Томас Дагуорт; примерно 10 июня они вместе со своей большой армией высадились в Бресте.

Не теряя ни минуты, сэр Томас Дагуорт немедленно отправляется со своим отрядом в глубь Верхней Бретани; за семь дней он прошел 100 миль. Невдалеке от Плоэрмеля встретился при деревне Кадоре с французской армией и разбил ее. Развивая свой успех, почти достиг Рена, захватив много мест в окрестностях. Стратегическая цель его в Верхней Бретани – расширить влияние партии Монфоров на юге, где граф Блуаский постоянно совершал набеги и захватил Кемпер. Иоанн де Монфор предпринял попытку его возвратить, но осада затянулась, и Карл сумел за это время сам подойти к городу. Это произвело на Иоанна де Монфора, графа Ричмонда (таков его полный титул) столь тяжелое впечатление, что он вскоре умер; графиня Иоанна сошла с ума; сыну их молодому Иоанну, он в Англии, всего шесть лет. Дела Бретани хуже некуда; но английского короля (это мы уже видели выше) не так просто обескуражить – опять он взял ситуацию в свои руки. Так противостояние между Англией и Францией вновь переместилось на бретонскую почву; несмотря на зиму, военные действия стали неизбежны.

Следующий шаг предпринял Нортхемптон. Отправившись 29 ноября из Каре в кромешной тьме, он совершил марш с такой скоростью, что к рассвету 30 ноября оставил позади 25 миль, подошел к Генгану и потребовал сдачи. Но город не думал сдаваться, и Нортхемптон, не имея орудий для осады, без штурма двинулся дальше. В путь отправился в тот же день, пройдя 20 миль на север, и, прежде чем наступили сумерки, уже оказался напротив Рош-Дерьена. Таким образом, менее чем за двадцать четыре часа зимой покрыл расстояние 45 миль. Очевидно, что вся его армия состояла из кавалерии. Рош-Дерьен сдался после трехдневной осады, а Трегьер, 5 милями севернее, вообще сдался без сопротивления. Англичане впервые заполучили территорию, на которую можно опереться, – до того ею всецело владел Карл Блуаский. Кроме того, в Трегьере гавань для англичан самая большая ценность. Ланьон, в 12 милях западнее, тоже имел выход к морю, – он захвачен в начале следующего года (1346). Карл Блуаский не оказал достойного сопротивления противнику, и наступление англичан продолжалось. Дагуорта отправили с его отрядом на север и в глубь страны – освободить тамошние города, включая Плоэрмель. Карл Блуаский после этого собрал, наконец, свою армию, чтобы сразиться с этим инициативным и неуловимым англичанином, и 9 июня 1346 года сумел заманить его в Сен-Поль-де-Леон, северо-западнее Морле.

Французская армия, как обычно, превосходила по численности английскую. Первое нападение неприятеля отразили, но силы слишком не равны – на каждый английский фланг враг ударял с трех сторон. Однако случилось чудо: английская армия проявила такую выдержку и непоколебимость, что поток выпущенных ею стрел произвел «настоящую резню» – французы окончательно побеждены и обращены в бегство. Так снова продемонстрирована мощь английского большого лука; победа Дагуорта оказалась как раз ко времени, повысив боевой дух английских лучников к следующему сражению – при Креси. К сожалению, мы не знаем всех деталей этой замечательной битвы. В отчете о сражении при Морле действия лучников отдельно не упомянуты, и потому победу Дагуорта при Сен-Поль-де-Леоне можно считать первым сражением в Бретани, когда действия лучников специально отмечены в официальном сообщении. Эта удивительная победа вызвала огромный резонанс в Европе; французский рыцарь сто лет спустя писал так: «...английский Ахиллес покрыл себя славой, сразившись с горсткой солдат против целой армии Карла Блуаского».

Такова первая из многочисленных побед в этом «чудесном году», или «году побед» (строго говоря, все остальные произойдут в течение двух лет), в четырех различных и отдаленных, но одновременных кампаниях на территории от юга Франции до севера Англии.

Эдуард между тем покончил с турнирами, по крайней мере на время. Поражение Франции в 1345 году стало преобладающей целью его жизни; экспедиция Нортхемптона в Бретань – лишь часть более широкого плана короля относительно завоевания Франции. Одновременно с этой экспедицией он отправил другую, во главе с графом Дерби, в Гасконь, а сам устремился во Фландрию – укреплять союз и обсуждать планы с преданным Артевельде.

Король задумал огромный план нападения на Францию из Фландрии на северо-востоке, из Бретани на северо-западе и из Гаскони на юго-западе. Первое направление удара отпало сразу, не успев воплотиться в жизнь, – в день разговора с Артевельде тот убит. О гасконском нападении речь в следующей главе. Действуя в Бретани, Дагуорт отвлек французские силы от жизненно важной для англичан Нормандии.

* * *

Граф Карл Блуаский несколько месяцев оправлялся от тяжелого поражения, нанесенного сэром Томасом Дагуортом. Тем временем английский победитель обращался с пантьеврскими владениями как с неприятельской территорией, «заставив войну платить саму за себя», – проводил безжалостные поборы с населения. Но не использовал практику бессмысленных поджогов, так часто применявшихся в кампании во Фландрии (главные обидчики населения в той кампании не английские солдаты, а генненгауские). Но с каждым днем жители все активнее сопротивлялись захватчикам и даже обратились к Карлу с просьбой освободить их от непрошеных гостей. Карл жаждал мести за свое оскорбительное поражение, но выступил против англичан только в следующем году (1347): боялся начинать наступление, пока не соберет значительные силы; следовательно, в то время еще не осмелился возвратить Рош-Дерьен. Сражение при Креси спасло этот город.

К маю 1347 года армия его готова – 20 мая он появился перед стенами обреченного Рош-Дерьена со всеми необходимыми средствами для всеобъемлющей осады.

СРАЖЕНИЕ ПРИ РОШ-ДЕРЬЕНЕ (20 ИЮНЯ 1347 ГОДА)

Небольшой город Рош-Дерьен расположен на живописной скале (отсюда и его название[64 - Рош – скала (фр).]). Западная сторона города, шириной 30 футов, почти отвесно уходит к реке Жоди; на севере и востоке склон не очень крутой, но на юге к нему примыкает лесистое плато. Другими словами, город на холме вытягивается в виде аппендикса на север.

Карта 4. Рош-Дерьен

Маленький по размеру, он окружен крепостной стеной; внутри ее – замок, куда попадаешь только по мосту через реку. Армия Карла Блуаского состояла из бретонцев, французов, норманнов и людей других национальностей. Карл решил проводить правильную осаду; прежде всего разбил огромный лагерь, основательно его укрепил и расчистил территорию вокруг от деревьев, чтобы обеспечить хорошую видимость для «поля боя». Лагерь выстроили подобно городу – с улицами, зданиями, даже рынком. Благодаря ландшафту местности располагался он южнее города. Кроме того, граф Блуаский разместил специальный отряд в старом земляном укреплении под названием Черный Замок (о нем в приложении), в 500 ярдах западнее моста, рядом с рекой. Миссия отряда – принять меры против неизбежного нападения Дагуорта: рано или поздно оно произойдет. Гарнизон Черного Замка имел строгие инструкции: ни при каких обстоятельствах не покидать своего расположения без специальных личных приказаний графа.

И вот все приготовления завершены – началась осада. Сценарий ее обычный: к крепости подтянуты «орудия», их «огонь» проделает брешь в стенах. У Карла 9 таких «орудий», каждое значительного размера, а одно настолько огромно, что стреляет камнями весом 300 фунтов[65 - Фунт – английская мера веса (453,6 г).]. Один из таких снарядов упал на дом, где находились губернатор Ричард Тотхем и его жена, – половина дома оказалась разрушена. Истинная леди, как и некоторые другие жители, чьи нервы после такого обстрела пошатнулись, сразу стала умолять мужа сдать крепость. Но Тотхем, несмотря ни на что, держался, хотя со дня осады прошло три недели, а о подкреплениях так ничего и не слышно.

Почему сэр Томас Дагуорт столь долго не приходил на помощь осажденному городу, для нас тайна. Вряд ли из-за того, что ему требовалось собрать достаточно большую армию: та, что он в конечном счете повел, не так уж велика – всего-навсего 300 тяжеловооруженных всадников и 400 лучников. Даже если к этому количеству прибавить несколько сот вооруженных слуг рыцарей, общее число не превысит тысячи, в то время как численность армии, с которой предстояло скрестить мечи, в несколько раз больше; Дагуорт, очевидно, знал это – у него было время, чтобы получить достоверную информацию, – и можно только удивляться дерзости попытки, что он собирался предпринять, даже если учитывать репутацию и моральное превосходство английской армии.

Сэр Томас Дагуорт, собрав небольшую армию в Каре, своей штаб-квартире, немедленно отправился в путь. Рош-Дерьен – в 45 милях северо-восточнее Каре; в 9 милях от его ставки – деревня Бегар. Вся армия (вероятнее всего, она передвигалась верхом) прибыла туда той же ночью и остановилась в большом монастыре. Обитатели его (мы информированы об этом из французских источников) хорошо встретили англичан, и после ужина Дагуорт даже посетил церковное богослужение в часовне.

Затем отдал необходимые распоряжения, исходя из сомнительной информации, полученной от служащих монастыря (большинство монахов сбежали). Существовала только одна дорога к осажденному городу – вдоль западного берега реки Жоди. Английская армия пойдет этой дорогой, рассчитывал Карл. Но Дагуорт решил рискнуть и пойти вдоль восточного берега, через лес, без карты и под покровом ночи, надеясь прибыть к городу еще до рассвета. Какая надежда! Лагерь застигнут врасплох; беспомощный противник подвергается обыкновенной резне. Дальновидный Дагуорт рассчитывал на неизбежное замешательство во вражеских рядах – в сложившейся ситуации это ему необходимо. Схватка обычно зависела от поединка между противниками. Но в темноте ни одна из сторон не уверена точно, где друзья, а где враги. Поэтому сэр Томас Дагуорт придумал для своих солдат особый, секретный сигнал, или пароль. Действовало это изобретение так: если во время схватки боец не знает наверняка, кто перед ним, – спрашивает его о сигнале: отвечают низким голосом – свой, а громким – такого надо сразу убить[66 - Точно такой же приказ отдал герцог Монмут своим солдатам в сражении при Седгмуре.].

Почему сигнал различается по громкости звучания – очевидно: французы могли услышать его в ходе битвы и сами использовать, чтобы обмануть противников.

Около полуночи английская армия отправилась в путь. Благодаря некоторым экстраординарным средствам (Фруассар говорит, что армию сопровождали три проводника – весьма вероятно) колонна безошибочно и без неприятностей прибыла «вовремя и к назначенной цели» (напротив Блуаского лагеря): за «четверть часа до рассвета». Французы не выставляли на ночь часовых – лагерь практически никто не охранял. Англичане вышли из леса и, прошагав немного по открытой местности, вступили в лагерь. Появление их – полная неожиданность, – большинство французов спали, все рыцари без доспехов. Сражаться в темноте с внезапно напавшим противником, который сразу стал рубить палатки и шатры, очень трудно. Происходившее не поддается описанию, даже если знать все детали, а их никто – ни в то время, ни позже – не зафиксировал. Английские солдаты пытались деморализовать противника самой стремительностью нападения, подавить его способность сопротивляться. Но вскоре соблазн разрушать взял верх, и продвижение в глубь позиций неприятеля прекратилось. Согласно версии Фруассара, первым делом громили палатки (об этом уже упомянуто выше). Произошла задержка, которая позволила французам, располагавшимся на другом конце лагеря, собраться с силами и перейти в контрнаступление; оно отражено. Второе наступление французов тоже кончилось для них неудачно. Все еще темно, но кое-кто из французов сделал и зажег факелы, – теперь можно оценить ситуацию и что-то предпринять. В конечном итоге, хотя мрак все еще окутывал поле битвы, последовало третье контрнаступление, на этот раз намного мощнее и организованнее. Горстка англичан оказалась окруженной в несколько раз превосходящей армией – все повернулось теперь против них.

В схватке Дагуорт ранен и захвачен в плен. Но англичане, узнав об этом, контратаковали и отбили своего командира у противника. С приходом к французам новых сил и с наступлением рассвета, когда узнали истинное количество англичан, положение отряда Дагуорта стало очень тяжелым. Неожиданно для всех к англичанам подоспела подмога. Сражение проходило на плато, приблизительно в 500 ярдах от города. Всю ночь гарнизон слышал – поблизости раздается грохот, но никто не осмеливался покинуть свои места, не зная точно, что происходит. С наступлением рассвета ситуация прояснилась – решили действовать. Конечно, оставлять крепость без защиты очень опасно, но без их помощи отряд Дагуорта погибнет. Оставив костяк гарнизона, на случай если противник внезапно атакует крепость со стороны реки, Тотхем с небольшим отрядом вышел из города и ударил противнику в спину. В этой атаке участвовали всего-навсего несколько сот человек, но и этого количества оказалось достаточно. Вместе с армией Дагуорта Тотхем окружил французов; постепенно те начали отступать, потом вообще бежали с поля боя.

Тем временем французские войска, осаждавшие город на противоположном берегу реки, бездействовали. Некоторые историки в поисках козла отпущения обвинили их в этой бездеятельности, – по моему мнению, незаслуженно: они не только выполняли приказ никуда без особого распоряжения не двигаться, но делали в тот момент наиболее правильное. Лагерь их располагался примерно в миле от места сражения, отделенный от него рекой. Шум они слышали, но не знали и даже не предполагали, что на их войска совершено нападение. Всего лишь ложный удар, думали французы, с целью выманить их от реки, а тогда действительно нападет Дагуорт со своей армией. Когда поняли, что произошло на самом деле, оказалось уже слишком поздно. Мост через реку один, и ведет он в город. Чтобы помочь своим, надо подняться вверх по течению, перейти вброд реку, а затем взобраться на крутой берег. Предпринимать это нет смысла.

Английская армия победила французскую, численно превосходившую ее в несколько раз, в значительной степени из-за преимущества нападающей стороны, способной концентрировать силу против определенного пункта, – обороняющаяся, пытаясь защищаться на всех пунктах, расточает силы.

Огромное число французов было убито и захвачено в плен; остальные бежали. А что случилось с французским командующим? Карл Блуаский в прямом смысле слова бился за свою жизнь; застигнутый врасплох в своей палатке (согласно Фруассару), он сумел выбраться из нее, но, очевидно, без доспехов. Весь израненный, продолжал сражаться; наконец, побежденный в одной из схваток, взят в плен. Его заключали в многочисленные замки в Бретани, он предпринимал неоднократные побеги, потом отправлен в Англию. В пути его сопровождали 8 гитаристов, – возможно, музыка и пение помогали справиться с морской болезнью. По прибытии в Лондон его поместили в Тауэр, рядом с королем Шотландии, недавно посаженным туда после поражения при Невилл-Кросс[67 - Шотландский король Давид II; потерпел поражение при Невилл-Кросс, вторгшись в Англию как союзник французского короля. В Тауэре провел одиннадцать лет; выкуплен за сумму, которая легла тяжелым налоговым бременем на всю Шотландию.].

Эта ошеломляющая победа принесла значительные результаты. Соотношение сил кардинально изменилось: незадолго до того партия Монфоров потеряла лидера; теперь такая же судьба постигла партию Блуаского, а соперники их обрели нового вождя в лице своего сюзерена, английского короля Эдуарда III. Первый удар из трех, которые наметил нанести английский король по Франции, превзошел все ожидания.

ЭПИЛОГ

Имела эта победа и страшные последствия. После своего триумфа Дагуорт вернулся в Англию, и побежденная сторона в своих интересах воспользовалась его отсутствием и обратилась за помощью к французскому королю. Филипп одобрил просьбу и послал армию, чтобы отбить город и захватить его. Нападение стало для жителей полной неожиданностью; после трехдневной осады генуэзцы сделали подкоп – в стене образовалась брешь, через нее в город сразу устремился неприятель. Все жители, включая женщин и детей, были умерщвлены. Английский гарнизон, около 250 человек, сдался при условии, что его не тронут, вышел из города невооруженным, в сопровождении двух французских рыцарей. Но когда они достигли Шатонефа, на них напали городские мясники и плотники и, несмотря на усилия французского эскорта, всех перебили. Звучит почти невероятно, но так говорят достоверные французские источники.

Приложение

ПОЛЕ БИТВЫ ПРИ РОШ-ДЕРЬЕНЕ

Относительно места, где располагался лагерь Карла Блуаского, у нас нет сомнений. На юге от города есть лишь одна широкая равнина. Видимо, тут и разбили лагерь, – частично подтверждает текст «Больших французских хроник», где сообщается, что он находился на противоположной от Черного Замка стороне города. По моему разумению, северный край лагеря был на расстоянии 300 ярдов от города. Придорожная святыня, часовня Нотр-Дам де Пите, на той же линии. Верхний, южный край – на несколько сот ярдов южнее. Местность в этом районе лесистая – как раз соответствует сообщениям, что англичане, выйдя из леса, начали атаку со склона в направлении севера.