Живое и мертвое

Для начала надо перестать играть по чужим правилам, решил Деррек. Бросив блуждания по дому, он направился к выходу. Возможно, их в особняке было множество, но парадный, через который он входил, был один. Топографическим кретинизмом Деррек не страдал, потому нашел его довольно быстро.

Двери высились мрачным прямоугольником, как ворота побеленного сарая. А вдруг его здесь заперли. Гриффо припомнил решетки на окнах и понял, что если так, выбраться будет проблематично. Дрожащей рукой тронул дверную ручку, толкнул. Дверь оказалась не заперта.

Мужчина ощутил неимоверный приступ облегчения. Пулей вылетел на свежий воздух и прикрыл за собой тяжелую створку. Он собирался уйти, даже повернулся лицом к аллее. Но уйти не успел.

В глаза ударил яркий свет. Деррек сощурился. Рука рефлекторно взмыла вверх, защищая глаза.

– Не двигайся! – голос был резкий и властный.

Деррек замер. Свет ударил в лицо.

– Руки на затылок, – привычно, даже немного устало приказал голос. – Лицом к стене.

– На каком основании? – попытался узнать Деррек.

– Проникновение в частные владения – достаточное основание для задержания, боец, – буркнул сзади уже другой голос, и на запястьях Деррека что-то с металлическим звуком щелкнуло.

Стражей безопасности в участке сидело двое. И с Гриффо они общались, как герои плохого водевиля. Один был груб и резок, второй натягивал приторную улыбку и держался подчеркнуто вежливо. Работали они на контрасте или в самом деле столь разнились характером и обхождением? Деррек не знал. Да признаться, и не хотел знать.

Внутри было пусто, как в худом ведре. Кто была эта женщина? Зачем привела его в чужой дом? Куда делась?

– Значит, – продолжал допытываться вежливый дознаватель. – Вы пришли к клиентке.

– Я уже говорил, – устало повторил Деррек. – Вы можете проверить в клубе. Там осталась запись и адрес, по которому я был задержан.

– Четко отвечать, – рыкнул второй раздраженно.

– Да, – выдохнул Гриффо. – Я пришел домой к клиентке.

– Как часто вы ходите по клиентам? – поинтересовался вежливый.

– Никогда, – покачал головой Деррек.

– Почему же вы изменили своим правилам в этот раз?

Деррек поднял на дознавателей печальный взгляд.

– Вы видели эту женщину?

– Издеваешься? – взревел грубый.

– К сожалению, нет, – покачал головой вежливый. – Если б мы ее увидели, она уже сидела бы на скамье подсудимых.

Видели бы вы ее, подумалось Дерреку, у вас бы рука не поднялась посадить ее на скамью подсудимых. Он тяжело вздохнул и понял, что прозевал очередной вопрос дознавателя.

– Что? – встрепенулся Деррек.

– Вы знали, что дом принадлежит не вашей клиентке?

– Откуда?

– Четко отвечать!

Его отпустили через два часа. После подробных показаний и составления портрета по его описанию. Но портрет вышел убогий. И хотя черты были схожи с оригиналом, но того совершенства, которое было в Лиэль, рисунку явно не доставало. Да и негде было достать.

Деррек поежился. На улице, несмотря на летнюю погоду, было зябко. А может, виновата была не погода, может, холодно было внутри?..

14

…Деррек вздохнул и замер. Нана ревниво отвернулась.

– А что было дальше? – спросил Винни, пораженный историей. – Ее нашли? Зачем все это было ей нужно?

Вампир вздрогнул. Затуманенный взгляд снова приобрел осмысленность.

– Нет, ее не поймали. Через два дня я почувствовал себя совсем скверно. Меня знобило. Подступали тошнота и слабость. В зеркало было страшно смотреть. Побледнел и похудел, одни глаза остались. Тогда я пошел к врачу. Есть же всякие лекарства для успокоения души. Но, как оказалось, они мне не нужны.

– И ему понадобились другие таблетки, чтоб лечить тело, – оживился Петро. – Чуть ниже пояса.

Деррек не обратил на него внимания.

– Доктор нашел у меня на шее крохотную ранку. Я и не видел ее… а он перепугался, положил меня на обследование, и все выяснилось. Лиэль была вампиром. И я становился им. Да что становился, я уже им стал. Доктор передал меня магам, как полагалось по закону консорциума. Я не сопротивлялся. Мне это даже в голову не пришло. Стандартная процедура.

Вампир пожал плечами, словно говорил и в самом деле о чем-то обыденном.

– Потом меня переправили сюда, выкинули в Лупа-нопа, как и прочий мусор.

– Мусор? – не понял Винни.

– Конечно. Мы не люди, иначе говоря, нелюди. Значит, для человечества – всего лишь мусор. В Лупа-нопа не нашлось человека, который пожелал бы за меня поручиться. Туда постоянно привозят пополнения, и ни один местный не станет заступаться за незнакомого нечеловека. Зачем? Это глупо и небезопасно. И меня выдворили. Теперь я живу здесь. Вот уже пятнадцатый год пошел.

Винни задумался. Выходило, что это не страшные существа – чудовища. Они-то как раз живут мирно и законопослушно. По законам, написанным людьми. А вот люди… «Мы не люди, – звучал в голове голос вампира. – Значит, для человечества – всего лишь мусор».

Он посмотрел на аристократичного Деррека. В который раз отметил и тонкие черты, и благородную осанку, и проницательный взгляд, и тактичность в поведении вампира. Нет, назвать это существо мусором у него не повернулся бы язык. Да и чудовищем тоже. На чудовище скорее походили те, кто превратил благородного человека в «мусор». Но об этом Винни думать почему-то побоялся.

– А каково это? – спросил он.

Деррек приподнял бровь.

– Как это быть вампиром? – смущенно уточнил Винни.

– Да, собственно, так же, как и человеком, – отмахнулся тот. – Как это носить шубу или трусы в горошек? Какая разница, в сущности, какая шкурка на тебя надета. Главное то, что внутри.

Петро потянулся до хруста костей и, гнусно ухмыльнувшись, сел.

– Внутри кровь, качающий ее насос, кишки и еще много очень неприятного, если в этом копаться.

– У некоторых все это еще и с гнильцой, – не сдержалась Нана.