О том, что будет, когда тебя не будет

Да и огонь там вечный, не такой вещественный, как у нас. Вспомни свои ощущения, как ты мучаешься, когда болеешь и у тебя поднимается температура, или когда на улице стоит жара на 5–10 градусов выше нормы. А там этот жар намного сильнее.

Вспоминаю рассказ из моего детства бабушки о своем умершем муже. «Приходил он сегодня ко мне ночью. А мне страшно. Я голову одеялом накрыла. Говорит – «мокро мне там». Это наверное в могилу вода попала» – сказала тогда бабушка.

Только теперь я понял. Так это на том свете, наверное, мучение такое в аду – в воде, в мокром месте, как в болоте, находиться.

Далее приведу рассказ из книги монаха Митрофана: «Загробная жизнь».

«Один монах пережил знакомого мирянина, и когда этот последний скончался, монах пожелал узнать положение загробной судьбы его, и в этом желании искренно и с верою молился Господу Богу, предоставляя его святой воле исполнение своей детской молитвы. Бог услышал его, и чрез несколько дней во сне ему является умерший друг его. «Что, братец, каково тебе, – хорошо ли?» – спросил обрадованный видением монах. «Ты хочешь знать это? – со стоном отвечал мертвец. – Горе мне, бедному! Червь неусыпающий точит меня и не дает покою чрез целую вечность». «Что ж это за мучение?» – продолжал вопрошать монах. «Это мучение невыносимо, но делать нечего: нет возможности избежать гнева Божия. Мне теперь дана свобода ради твоих молитв и, если хочешь, я тебе покажу мое мучение, только совершенно ли хочешь ты видеть и чувствовать то, или отчасти? Вполне моего мучения ты не можешь вынести, итак, некоторую часть испытай и виждь…» При этих словах он приподнял подол своего платья по колено, и – ужас и невыносимый смрад так поразили все чувства спящего, что он в то же мгновение проснулся… Вся нога, которую открыл ему друг его, была покрыта страшным червем, и от ран его исходил такой зловонный смрад, что нет слова и пера для выражения того… И этот адский смрад так охватил келью и монаха того, что он едва мог выскочить из нее, не успев даже захлопнуть дверь за собою, отчего смрад не переставал распространяться на весь монастырь; все кельи переполнялись им, и переполошенные иноки не понимали, что это значит… В течение долгого времени этот адский воздух не исчезал, и братия поневоле должны были оставить монастырь и в другом месте искать себе приюта, а друг покойного не мог ничем и никак избавиться от раз вдохнутого зловония, ни омыть, ни заглушить ароматическими эссенциями этого запаха.

Помни о таинственной посмертной судьбе твоей, об адских мучениях. Знай, что ад не есть что-либо внешнее для нечестивого, но его внутреннее, благоприобретенное достояние, составляющее одно целое с самым его организмом, а потому не могущее оставить его нигде. Дела человека, по Писанию, идут вослед его. Вместо напрасной боязни ада, ты должен всеми силами стараться возбудить в себе страх и ненависть к греху. Должен, говорим, потому что, после сказанного нами, тебе должен быть основательно понятен смысл нравственных требований слова Божия вроде таких: «Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют? Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники – Царства Божия не наследуют (1 Кор. 6, 9–10). Или: «Дела плоти известны; они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, (соблазны,) ереси, ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное. Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют (Гал. 5, 19–21).

В аду нет времени. Там бесконечность. В нынешней жизни иногда говорят о человеке, для которого со смертью прекратились его долгие страдания: «Отмучился!» Но на том свете глаза грешника, полные слез, никогда не закроются; стоны его никогда не затихнут. В этом отношении он будет подобен человеку, которого постигла бессонница, который, сколько ни старается, не может заснуть. Наконец, состояние грешника будет не жизнь, но и не смерть, понимаемая в смысле отделения души от тела. Это будет вечное умирание, одни ужасы. Оттого они будут проклинать день своего рождения и самих себя. Отчаяние, страшная болезнь души и в этой жизни, будет болезнью их нескончаемой. Одни в отчаянии будут скрежетать зубами, а другие непрерывно плакать. Ниоткуда не будет им сострадания. Не помогут им ни дьявол, ни прочие злые духи, волю которых они выполняли здесь и с которыми иные, как, например, экстрасенсы, находились в самом близком общении. Теперь тебе понятно, что Божественные наставления не требования своевольного господина, но насущная потребность твоей природы; в ней заключается неотразимое побуждение для тебя отвращаться от скверных дел и приближаться к Господу. Противный образ действий зажжет в тебе адский неугасающий огонь, пробудит и воспитает неусыпающего червя. Ими же будешь согрешать в этой жизни, данной тебе для приготовления к жизни будущей, ими будешь и мучиться».

«В одном из писем святогорца Серафима есть такой рассказ. Афонский монах поведал ему, что заставило его приехать на Святую Гору. “Когда я жил в России, в Бога я верил, но в церковь ходил редко и посты соблюдал не всегда; в основном жил нерадиво. Но было угодно Господу, чтобы явился Ангел и повел меня куда-то темными смрадными туннелями; до слуха моего доносились стоны, вопли, крики людей. С каждым шагом они становились все громче. И вдруг мы вышли на открытое место, где стояли огромные огненные печи, из них и доносились эти крики. Огонь вихрем вился вокруг печей. Вдруг Ангел вошел в одну из них и вытащил человека, закованного в цепи. Он весь, с головы до ног, был черным; Ангел прикоснулся к его раскаленным оковам, и цепи тотчас упали с рук и ног. А когда прикоснулся к телу, гарь, как шелуха, вся слетела с него; Ангел надел на человека белые одежды, и лицо его просияло небесной радостью. Я спросил, отчего произошла с ним такая перемена, и Ангел сказал: “Этот человек ходил в церковь 2–3 раза в год, посты соблюдал, но непостоянно, только первую и последнюю неделю, креста не носил, утренние и вечерние молитвы не читал, перед едой и после еды тоже не молился, выпивал, курил, занимался блудом, и на исповеди грехи не открывал, утаивал, отделываясь “словом, делом, помышлением”, причащался в осуждение – и умер без покаяния. И вот получил по делам своим. Но родственники у него чисто православного духа: после его смерти они усиленно молились, подавали каждый день на литургию, на панихиду, читали Псалтирь о упокоении его души, давали милостыню, и по молитвам Церкви Господь послал меня освободить эту душу из ада. Так знай, – обратился Ангел ко мне, – что и твое место здесь, в этих печах, если не изменишь свою жизнь”. Вот что поведал афонский монах святогорцу Серафиму.