Второй шанс

– Бросил из принципа. Пустая трата времени и вред здоровью.

– А я вот грешен, привык с юности. Не угодно ли просто составить компанию?

Оля демонстративно уставилась в окно.

– Идемте, – кивнул Ветров.

На длинной скамье в курилке один-одинешенек сидел, понурившись, несчастный оператор Малявкин. При виде начальства он вскочил и вытянул руки по швам.

– Э-э, Ярослав, прогуляйтесь пока, но далеко не отходите, – велел ему Баранников.

Тот моментально испарился. Василий Иванович плотно прикрыл за ним дверь, которая вела в общий коридор.

– Я не посвящен в политические… э-э, комбинации, к которым вы имеете отношение, и всё-таки кое о чем догадываюсь, – издалека начал зам генерального директора. – В связи с этим только хочу спросить, нет ли здесь соответствующего подтекста?

После такого витиеватого зачина он пристально посмотрел на Ветрова. Директор информационного вещания ответил ему безмятежным взглядом голубых глаз.

– Василий Иванович, вы что имели в виду?

– Видите ли, я не исключаю, например, что, так или иначе, оказались затронутыми чьи-то интересы.

– А именно?

– Ну, с кем вы сейчас ведете переговоры?

Взгляд Ветрова стал жестким и неприветливым.

– Извините, вас это не касается. Андрей Константинович определил круг моих полномочий, и я готов отчитываться исключительно перед ним.

Баранников сконфузился.

– Да, разумеется… И всё же я подумал, что вы, возможно, поделитесь, и мы сообща найдем некий способ…

– Не переживайте, Василий Иванович. Всё будет хорошо, – заверил Ветров.

В его голосе Баранников ясно прочел, что продолжения не последует.

Тему гриппа Маше раскрыть не удалось. Директор информационного вещания по прибытии в службу новостей, как и предполагалось, радикально переверстал будущий выпуск. Пару тем он выкинул совсем, удостоив их эпитета «Фигня какая-то», еще одну распорядился развить и дополнить комментарием судебного департамента (все знали, что там принимают лишь письменные обращения, которые рассматриваются в течение двух недель), а вот опрос относительно Балкан утвердил. Кроме того, доделку Машиного сюжета Ветров поручил Диме, поскольку Машу бросил на выяснение вопроса об аварийном отключении света в пригородном районе Солнечный.

– Я же уже почти… – начала Маша спасительную фразу, но закончить Александр Владимирович не дал.

– Мария Николаевна, не теряйте времени, звоните скорее главе администрации, – скомандовал он.

Обстановка в недавней кладовке тотчас накалилась и сделалась творческой до чрезвычайности. У Лёни, вернувшегося с опроса со всё тем же унылым выражением лица, эстафету подхватил Дима. С ним в гости к главному санитарному врачу города отправился Гена Федин. Он чем-то тоже был раздражен и зудел всю дорогу, взгромоздившись на переднее сиденье рядом с водителем.

– Блин, что мы снимаем? Правда, фигню полную. Не новости, а конченый отстой. У федералов хоть бы поучились.

Дима в пререкания с ним не вступал и молчал, как рыба, одной рукой придерживая кофр с видеокамерой и штатив.

Главный санитарный врач встретил их на удивление радушно. Он сходу признался, что является поклонником «Города плюс», и предложил телевизионщикам кофе с плюшками. Прихлебывая горячий напиток и жуя сдобу, Клевцов пробежал глазами статистическую справку.

– Перечислите нам самые основные признаки заболевания и сделайте краткий прогноз на ближайшую неделю, – попросил он.

– А я целую речь приготовил, – сознался эпидемиолог.

– Ваш конспект тоже пригодится, – заверил его Дима.

Интервью записали с первого дубля. Потом Гена походил с камерой по лаборатории, поснимал людей в белых халатах, микроскопы, пробирки и прочие банки-склянки. Такой деловой подход к сюжету заметно вдохновил его. Когда они, сытые и довольные, ехали обратно, он сказал напарнику:

– С тобой работать одно удовольствие. Не то, что с некоторыми.

– Канал «Порно плюс»?

Дима с Геной уже вылезли из машины, но еще не успели взойти на крыльцо, как из-за угла здания показались двое коллег из ГТРК – Миша Рыков и Лёша Асеев, соответственно корреспондент новостей и оператор. Представители конкурирующей фирмы глумливо улыбались.

– Хорошо работать можете. «Пять» за оперативность, – похвалил Клевцов.

– Человек идет, а слава впереди него бежит, – Миша процитировал одно из любимых выражений губернатора области.

– Обращение не по адресу, возвращаю в зад.

– Боевая ничья, победила дружба, – положил конец их словесному поединку Лёша.

У соседей был свято соблюдавшийся обеденный перерыв, и топали они в гастроном «Янтарный», который находился за кустами, шагах в ста от малого корпуса. Названный так еще при развитом социализме, он с тех пор не слишком нарастил свой ассортимент. Посещали его главным образом пенсионеры, жившие по соседству, и завсегдатаи «пьяных» дворов. Иногда заскакивали работники телевидения и радио, если не было времени дойти до более пристойного магазина.

Дима обычно тоже отоваривался в «Янтарном», экономя каждую копейку. Бедность уже начинала бесить его. Дальнейшего повышения зарплаты не предвиделось, а жизнь после катастрофического падения рубля никак не становилась легче, что бы там ни задвигали мудрые профессора и доктора наук про начавшийся подъем экономики.

Пожалуй, он тоже сбежал бы отсюда, но куда? Лёню, наверное, примут обратно в какой-нибудь рекламный отдел, если не сегодня, то завтра. Будет получать свой оклад и проценты. Его же не ждал никто и нигде. Дима понял это с беспощадной ясностью, обойдя в сентябре все редакции и обзвонив знакомых журналистов. В те дни он впервые по-настоящему испытал страх перед будущим. Раньше эти слова казались ему расхожим штампом…

– Ваш «майор Вихрь»[4 - Советский военный разведчик, вымышленный герой романа Юлиана Семенова.] к нам залетал, – сказал Миша.

Такую подпольную кличку соседи дали Александру Владимировичу Ветрову. Прозвище было с подтекстом: сам директор информационного вещания не раз намекал окружающим, что состоит в особых отношениях со спецслужбами.

– Когда залетал? – спросил Дима.

– Утром, часов около восьми.

– Ты в такую рань на работу приходишь?

– Нет, мы к девяти, как и вы. Его охрана видела.

Малейшие слухи и сплетни распространялись по ГТРК мгновенно.

– А во сколько точно, не знаешь?

Миша развел руками.

– Прости, никто не засекал.