Ликвидатор

Я почти поверил в его доводы, тем более что вариант плохой жизни освоил и сам, причем от и до, наилучшим образом.

– Официально власть нашей страны настроена на решительную борьбу с коррупцией и прочей нечистью. Но на самом деле эта зараза настолько проросла в кишки общества, что так просто ее не одолеть, – совершенно искренне вещал Семирядов. – В реальности нам остается смириться с положением дел. То есть сидеть на попе ровно и высказывать мнение в русле установившегося положения вещей. Белых ворон у нас не замечают либо отстреливают. Это в зависимости от конкретной обстановки. Согласен?

Почти каждую глубокомысленную фразу Семирядов заканчивал этим вопросом. Я опять утвердительно кивнул, потому как озвучивал он вполне понятные вещи.

Генерал удовлетворился моей реакцией, затянулся табачным дымом, вскочил с кресла и, расхаживая вдоль раскрытых окон, пустился в дальнейшие рассуждения:

– Да, наша жизнь в Советском Союзе была непроста и противоречива. Имелось в ней и хорошее, и плохое. Работали молча, без рекламы и пафоса. Причем все. И это, согласись, было здорово. Американцы пять лет трубили о том, что вот-вот запустят первый искусственный спутник Земли. Мы не трубили, а взяли и утерли им нос в пятьдесят седьмом. И с Юрой Гагариным сложилась похожая ситуация. А что теперь? Сегодня наши ответственные лица тоже научились трубить. Громко. Красиво. И безответственно. В этом-то и весь казус: ответственные трубят безответственно. И вообще!.. Понимаешь, некоторые люди, вроде бы пробившиеся наверх, на самом деле туда просто всплыли. Сейчас, Станислав, настало время, когда необходимо освободиться от этого дерьма.

Я даже не пытался предугадать, куда приведет тропинка его философских измышлений. Это всегда было бессмысленным и неблагодарным занятием.

– Впрочем, хватит с тебя политики и высоких материй, – заявил Семирядов, внезапно вернулся к столу и затушил окурок в пепельнице. – Ты обычный исполнитель. Опытный, высокопрофессиональный, один из лучших в своем деле. Тем не менее рядовой. Значит, не должен много думать о природе приказов, отдаваемых тебе.

Ну, слава богу, выдохся. Сейчас перейдет к делу, ради которого и нашел меня.

– Ты, наверное, догадался, что мое появление в Петровске не случайно? – спросил генерал и таинственно сверкнул очками.

Я почти искренне удивился и осведомился:

– Разве вы не на пенсии?

Семирядов усмехнулся:

– Чудак! У меня большая квартира в Москве, домик недалеко от окружной дороги. Чего бы я променял их на житие в захолустье?!

Верно. Об этом я почему-то не подумал.

Семирядов вновь наполнил рюмки, сделался серьезным и сказал:

– Последние полгода я возглавляю специальный отдел по ликвидации неких до предела обнаглевших господ, которые запускают руку в бюджет страны, ставят свои интересы выше государственных, растлевают общество. В общем, все тех негодяев, которых давно заждались в аду с оркестром.

Я нервно почесал затылок и с минуту сидел молча, переваривая услышанное. Надо же! Неужели Всевышний внял мольбам миллионов простых россиян, и на самом верху принято решение создать сверхсекретное подразделение по очищению общества от плесени? Неужели свершилось?!

– Да-да, такое подразделение существует и успешно работает, – угадал мои мысли Константин Андреевич. – И если бы не было нас, карателей зарвавшихся VIP-персон, то тонкая прослоечка рублевских россиян была бы счастлива. Согласен?

Я машинально кивнул.

– Короче говоря, я предлагаю тебе стать сотрудником моего подразделения. С ответом желательно не затягивать.

У меня аж дух перехватило. Коньяк в рюмке растерялся, светло грустил в ожидании глотка.

Неужели настал тот поворотный момент, когда жизнь из черно-белой превращается в объемную?

– Подумать можно?

– Думать нужно всегда. Времени у тебя полчаса, – заявил генерал и как ни в чем не бывало продолжил: – К большому сожалению, нас с тобой угораздило жить в непростое время, когда книга стоит больше бутылки водки, приглашение Деда Мороза обходится дороже вызова проститутки, а разносчик пиццы приезжает быстрее полиции и «Скорой помощи». Когда за кражу кефира старушку забирают в отделение, а чиновника за разворовывание государственной казны увольняют с поста и с почестями отправляют на заслуженный отдых.

Мой бывший и будущий шеф озвучил главное, ради чего пригласил меня в свой новый особняк, и опять пустился в розовые философские дали. Политик из меня никудышный. В партиях никогда не состоял, на демонстрациях флагами-плакатами не размахивал. Зато и Родину по элементам таблицы Менделеева не распродавал, а это по нынешним меркам уже много.

– Вся беда в том, что современной Россией, за исключением главы государства и немногих личностей, близких к нему лиц, управляют случайные люди, – распалялся генерал. – Финансами занимаются те, кто хранит деньги за рубежом, образованием – те, у кого дети учатся в Гарварде, здравоохранением заправляют функционеры, предпочитающие лечиться за границей.

«Вы безусловно правы, Константин Андреевич. Но лучше бы помолчали. – Я пытался сосредоточиться на своих мыслях. – Вы же понимаете, что предложение войти в состав засекреченного подразделения прозвучало для меня неожиданно. Требуется время, чтобы все проанализировать и подумать. Хотя бы несколько минут».

Мозг работал на максимальных оборотах, проецировал идею творческой деятельности в структуре генерала Семирядова на мое бедственное положение. Прикидывал возможности, рассчитывал затраты, рентабельность, норму прибыли и прочие умности из бухгалтерского лексикона.

Идея была глуповатой, но красивой и смелой. А еще я получал реальный шанс не спиться и выбраться из болота, так как работа под руководством пожилого вояки простой никогда не была. Для нее он нашел бы кого-то другого.

– Ты пойми, Станислав, старый человек тоскует не о политическом устройстве своей страны, не по утраченному порядку или копеечным ценам на докторскую колбасу. Он сожалеет об утраченной молодости и о том бесконечном жизненном пути, который когда-то уходил далеко за горизонт. Согласен?..

– Да, Константин Андреевич, про коммунизм нам врали, а все то, что рассказывали про капитализм, оказалось сущей правдой, – сказал я, вздохнул и поморщился от едкого табачного дыма, который наполнял большую гостиную.

Окна были открыты настежь, но это не спасало. Генерал курил одну сигарету за другой.

Услышав мой голос, он встрепенулся и резко сменил тему:

– Так ты согласен работать со мной? У тебя будет все: деньги, дорогой автомобиль, женщины, поездки на отдых на лучшие курорты мира и много других непечатных радостей жизни.

«Надо соглашаться, – мысленно уговаривал я себя. – Ведь мне давно хотелось поменять образ жизни. Сейчас выпал реальный шанс. Глупо было бы его упустить. Тем более что заниматься-то придется привычной, в общем-то, работой, только не где-то в горах, в непроходимых лесах или в песках, а в гораздо более комфортных условиях».

– Хорошо, товарищ генерал, я согласен. Кстати, вы прослушки не боитесь?

– Брось! – в сердцах отмахнулся он. – Распихивать «жучки» по квартирам и кабинетам давно стало моветоном. Гораздо проще заплатить сотруднику, который с радостью сдаст кого угодно. Ты-то, надеюсь, не переметнулся?

– Я?!

– Верю-верю. – Семирядов рассмеялся, облегченно вздохнул и признался: – Рад, что ты согласился. Теперь по существу. Вот что мы с тобой сделаем в первую очередь. Я постараюсь в кратчайший срок восстановить тебя на службе. Уверен, все получится. Тебе вернут звание и выслугу лет, положат хороший оклад, а за выполнение моих приказов будут начислять такие премии, о которых ты не мечтал даже в пьяном бреду. – Семирядов разлил по рюмкам очередную порцию коньяка. – Но взамен от тебя потребуется предпринять ряд усилий.

– Каких?

– Для начала завяжешь со всеми вредными привычками, которые приобрел за время вольной гражданской жизни – это раз. Пару недель походишь в спортзал, бассейн и тир, займешься восстановлением формы. С абонементами и пропусками я договорюсь. Это два. Далее я познакомлю тебя со своим заместителем полковником Павлом Трухиным и связной Миленой Забравской. Больше тебе ни с кем из моего отдела встречаться не придется. Впрочем, с полковником только в случае крайней необходимости. Это три.

Начинается пытка китайским бамбуком. Это раз, это два, это три. Старая и до боли знакомая песня.

Однако вслух я ворчать не стал. Если согласился работать, значит, придется потерпеть.

– Потом я начну приобщать тебя к нашей работе, – продолжал генерал. – Ее у нас невпроворот. Развелось всякой мрази в стране!.. Сам знаешь.

– Что я должен буду делать?

– Работа ликвидатора внутри страны заметно отличается от твоей прежней службы. Перед командировками в Азию, в Африку и на Ближний Восток аналитики и оперативники моего отдела снабжали тебя самой полной информацией о человеке, которого требовалось устранить. Помнишь, мы умудрялись добывать даже редкие видеоматериалы.

– Верно, так и было.

Тогда я действительно нередко удивлялся тому обилию информации по клиентам, которая предоставлялась мне. Правда, не всегда полностью достоверной.

– Здесь же ты будешь получать лишь небольшое досье, состоящее из пары страниц: имя клиента, возраст, должность и место работы, адрес, состав семьи. А также наличие охраны, если таковая имеется, описание автомобиля и несколько фотографий. Всю остальную работу по отслеживанию маршрутов, выяснению привычек и прочего тебе придется делать самому.

– Константин Андреевич, вы, наверное, забыли, сколько раз в прошлых командировках мне приходилось исправлять недочеты ваших долбаных аналитиков?