Огненное побережье

– Разделяемся. Абрек, Лошак и Кот – поедете к Атону. Старший группы – Абрек. Там разберетесь, кого и чего. Только постарайтесь без трупов. Остальные – вместе со мной к Нахти. Выполнять!

Дверь в дом Атона открывалась внутрь и была заперта на хилую щеколду. Абрек знаками показал Лошаку, что надо сделать. Детина примерился и вдарил подошвой сорок шестого размера по двери так, что сорвал ее с петель. В темпе миновав прихожую, бойцы ворвались в дом. Лошак тут же вырубил толстого араба, приподнявшегося со стула с выпученными от удивления глазами. В комнате еще была женщина, она и охнуть не успела, как ее упаковали и заткнули рот кляпом. Абрек знаками показал, что они с Котом обследуют оставшиеся комнаты, а Лошак проконтролирует ситуацию здесь. В одной из комнат на узеньких топчанах спали две маленькие девочки. «Дочки», – прикинул Абрек. Он через открытую дверь просигнализировал Лошаку – мол, иди сюда. Девочки проснулись, бойцы усыпили их кратковременным пережатием сонных артерий. Быстро покинув дом и прихватив с собой детей, бойцы поехали на заранее обусловленное место.

В команде Звягинцева все прошло более цивилизованно. Возле сарая бойцы отловили молодую женщину. Несмотря на бесформенный балахон, она выглядела весьма привлекательно. Куница зажал ей рот. Позвали Короткова.

– Не кричите, мы вам ничего плохого не сделаем, – по-арабски сказал подошедший Даня. – Вы же не будете кричать?

Женщина отрицательно замотала головой.

– Давайте пройдем в дом и там поговорим, – продолжил Коротков.

Компания вошла в дом.

– Как вас зовут? Нахти – ваш муж? – спросил Коротков.

– Зульфия, – ответила женщина. – Да, он мой муж. – Испуг у нее прошел, но в глазах стояло непонимание.

– Ваш муж с подельниками взял заложников и грозится их убить. – Даня посмотрел на Зульфию в упор гипнотическим взглядом. – Вы должны поехать с нами, уговорить его этого не делать и сдаться властям, иначе его убьют. Вы согласны?

Что могут сделать с ней самой, Коротков не стал расписывать – зачем зря пугать женщину? Она немного подумала и согласилась.

…Среди египетского спецназа, стоящего в оцеплении, Звягинцев увидел несколько своих учеников. Узнав наставника, они приветственно замахали руками.

Переговоры вел Махмуд – здоровенный араб с ниточкой усиков над губой.

– Сдавайтесь. Отпустите заложников и выходите без оружия и с поднятыми руками, – орал он в мегафон. Две девочки и Зульфия стояли перед ним. – Атон, здесь твои дочери. Мы сделаем с ними то же самое, что вы делаете с женщиной, которая у вас. Но нас намного больше. Подумай, Атон, ради кого ты живешь. Я Махмуд, я не блефую и никогда не бросаю слов на ветер. Нахти, здесь твоя жена. Ты ведь любишь свою жену? – Он вынул пистолет и приставил его к виску женщины. – Она умрет, а потом умрешь и ты. А я знаю, что у тебя дети тоже есть. Мы их найдем и убьем.

Он убрал пистолет и передал мегафон Зульфии. Она закричала дрожащим от волнения голосом:

– Нахти, опомнись! Нас убьют, и дети останутся сиротами! Ты же знаешь, что о них некому позаботиться! Отдайте заложников! Нахти, я тебя очень люблю и не хочу, чтобы ты умер!

Махмуд забрал мегафон у Зульфии:

– Сдавайтесь, или мы прямо здесь начнем доказывать, что держим свое слово. Даю вам минуту на размышление. Время пошло.

Звягинцев посмотрел на часы. Секундная стрелка двигалась медленно, вязко, как будто цеплялась за циферблат. Пятьдесят секунд… сорок… тридцать…

В доме раздались две короткие автоматные очереди. В окне второго этажа появилась человеческая фигура.

– Это я, Атон. Мы сдаемся.

– Сначала выпустите заложников, – последовал приказ.

Вскоре на пороге появились трое: двое мужчин средних лет и молодая женщина с растрепанными волосами и в порванном платье. Они на несколько секунд застыли, увидели военных и рванули по направлению к ним. Заложников Звягинцев с командой сразу взяли в кольцо.

– Все, все, успокойтесь, – приговаривал он, глядя на рыдающую женщину. – Вы свободны. Идите в машину, мы скоро поедем.

Несмотря на пережитые напасти, бывшие заложники улыбались. Они верили, что их освободят. Их с детства приучили, что русские своих не бросают.

Через пару минут из дома с поднятыми руками вышли двое бандитов.

– Стоять! – последовал жесткий приказ от Махмуда, когда они приблизились на расстояние десяти метров. – Где остальные?

– Мы их пристрелили. Они не соглашались на ваши условия.

Махмуд махнул рукой. Раздались два снайперских выстрела, и бандиты повалились на землю с дырками в голове. Живыми они египтянам не были нужны, а Звягинцева вообще не интересовала их судьба – он поставленную задачу выполнил.

– Два дня на отдых и развлечения, а потом – на самолет и в Союз, – сказал Борис своим бойцам, когда они вернулись в Каир. – Только без драк и богохульства, а то тут всякое случается.

Вечером, когда они сидели в ресторане и пили красное вино, Даня сказал:

– Все-таки эта асуанская операция попахивает дерьмецом. Зачем было убивать этих бандитов? Они же сдались! Их надо было сначала отдать под суд. Это несправедливо.

– Еще один борец за справедливость. Даже Дамир смолчал, – сделав большой глоток из бокала, ответил Борис. – А потом – не мы же их убили. И не можем мы вершить правосудие в чужом государстве.