Незаконный эмигрант

– Перестань, Скалли, – покачал головой Молдер. – Я не виноват, что тут в прокате нет новых и красивых машин.

– Надеюсь, нам хотя бы придется не очень долго трястись в этом страшилище?

– В бюро оформления машин сказали, что придется проехать миль сто на запад, до Дискерона, а оттуда повернуть направо. Останется еще миль тридцать. Наверное, часа за три доберемся.

Однако очень скоро выяснилось, что промчаться по здешним дорогам со скоростью пятидесяти миль в час агентам Федерального Бюро Расследований не удастся. Идущее от аэропорта широкое шоссе, минуя раскинувшийся на берегу водохранилища малоэтажный Бисмарк, пересекало Миссури по узкому железному мосту, усеянному длинными рядами заклепок. Дорога шла через небольшой городок Мандан, обосновавшийся на другом берегу реки, после чего устремилась вверх и принялась петлять по поросшим густым сосновым лесом горным склонам. Асфальтовая лента то ныряла круто вниз, то ползла почти вертикально вверх и постоянно поворачивала вправо или влево, вписываясь в причудливый горный рельеф.

Поначалу Молдер, тихо выругавшись, сбросил скорость до тридцати миль, но примерно через полчаса впереди обнаружился тяжело груженый лесовоз, и ехать пришлось еще медленнее. Огромный грузовик, забираясь на крутые подъемы, двигался с темпом усталого пешехода, осторожно крался на поворотах, словно боясь столкнуться с таким же мастодонтом, а обогнать тяжелую машину на узкой, без обочин, дороге не имелось ни единой возможности.

В результате к восьми часам вечера они въехали не в Дискерсон, а в небольшой поселок Новый Салем, состоящий из полутора десятков домов.

– Ты уверен, что нам не сюда? – поинтересовалась Скалли. – Ведьмам в твоих теориях места не остается?

– Если уж говорить о колдовстве, – совершенно серьезно ответил Молдер, – то в первую очередь следует вспомнить об индейцах сиу. В ста милях севернее их резервация.

– В изнасилованиях, связанных с проникновением в жилище, мистической подоплеки не бывает никогда, – пожала плечами женщина, поняв, что Фоксу сейчас не до шуток. – В гостях, если можно так выразиться, трудно проводить всякого рода обряды. Кстати, насколько я помню, среди случаев похищения людей летающими тарелками ты насчитал сотни сексуальных контактов, но вот изнасилований с последующими убийствами среди них не встречалось ни разу.

– Я знаю, – ненадолго повернул к ней лицо Молдер. – И ни минуты не сомневаюсь, что преступление совершил обычный двуногий подонок. Но вот кто предупреждал о его поступке? Что, если кто-то из пришельцев желает вступить в контакт и делает жест, свидетельствующий о его миролюбии и доброжелательности?

– Так вот зачем ты так рвешься в Мэннинг, – наконец-то поняла Скалли. – Надеешься вступить в прямой контакт с добрым пришельцем? Если у тебя получится, не забудь поинтересоваться, как он узнал о преступлении заранее, если не принимал участия в его подготовке… Разве что только он обладает даром предвидения. Но для этого вовсе не обязательно быть инопланетянином…

– Достаточно уметь совершать звонки, оставаясь незамеченным телефонной компанией, – дополнил ее Молдер.

– Рано строить догадки, пока мы не знаем всех обстоятельств дела, – не стала спорить женщина. – Хочешь, я сяду за руль? Похоже, нам придется ехать еще часов шесть, если не больше. Потом снова поменяемся.

– Нет, я лучше сам.

– Ты мне не доверяешь?

– Нет, наоборот. Просто сидеть и смотреть в окно намного скучнее, чем крутить руль. Если бы знать заранее, я, наверное, прихватил бы с собой книгу.

– Лучше бы ты взял машину с радиоприемником. Читать на ходу вредно для зрения.

До Дискерсона они добрались только поздним вечером – обогнули очередную гору, промчались под кронами тенистой кленовой рощи и внезапно обнаружили по сторонам одноэтажные сельские дома. Это оказался на удивление крупный поселок – порядка десяти тысяч жителей. Тут имелись и ресторан, и хорошая гостиница. Дабы не ехать в ночной темени по незнакомой горной дороге, агенты Бюро остановились на ночлег в стоящем прямо у въезда мотеле. Но уже в шесть часов утра, едва только начало светать, тронулись к Меннингу по еще более узкому шоссе, нежели дорога от Бисмарка – хотя это и казалось невероятным.

Авианосец «Хорнет», Тихий океан. 4 июля 1942 года, 06:45

– Наша машина поднимается! – встрепенулся Френки. – Ну что, Берни, «поминалку» пить будешь?

«Поминальным» пилоты авианосца звали специальный освежающий напиток, выдаваемый уходящим на боевое задание экипажам. Капитан утверждал, будто в нем намешан какой-то хитрый состав, благодаря которому пилотов сбитой машины не будет мучить жажда, по меньшей мере, двое суток. Но летчики как-то дружно решили, что готовиться к падению заранее – плохая примета, и пить медицинское изобретение отказывались.

– Я его тогда во флягу перелью, на обратной дороге первый «боевой» отметим.

– Сплюнь лучше, – посоветовал Дуглас.

– Не могу. Берни под трибунал отдаст.

– Хватит болтать, к машине! – сухо приказал лейтенант, входя в роль сурового командира.

Они дружно отделились от стены рубки, у которой ожидали своей очереди, и направились к «Донтлесу», которого техники откатывали в сторону от площадки лифта. Бригада по обслуживанию самолетов работала быстро и умело – пока экипаж преодолел сотню шагов до своей машины, ребята в спецовках уже успели сдернуть струбцины с рулей высоты, закрепить плоскости и подкатить под брюхо пузатую, похожую на заостренную бочку с железным оперением стапятидесятифунтовую бомбу.

– По местам, – скомандовал Эммен и первым забрался в кабину. Похожие на рюкзаки парашюты лежали на креслах, и он первым делом накинул на себя лямки, защелкнул карабин на груди, сдвинул форточку: – Ну что, готовы?

– Бомбы висят, капитан! – откликнулись техники.

– Штурман, готов? – оглянувшись на Дугласа, поинтересовался лейтенант и, не дожидаясь ответа, громко предупредил палубную команду о запуске двигателя: – От винта!

Техники, пригибая головы, ринулись врассыпную: получить прочной ясеневой лопастью по голове – удовольствие не самое большое.

– Прицел на месте, сигналы о работе электрозахватов горят, карты здесь, лямки пристегнул. Интересно, какой дурак придумал сидеть в полете одновременно и в парашютах, и в спасательных жилетах?

Командир девятой эскадрильи заставлял своих летчиков одевать пробковые спасжилеты каждый раз, когда подчиненные появлялись на палубе. И хотя кто-то рассказывал, как где-то кого-то когда-то вытащили из океана только потому, что тот, поскользнувшись, упал за борт в жилете, Бессель считал все это излишней перестраховкой. Хотя бы потому, что палуба авианосца ограждалась прочными линевыми леерами.

– Френки, ты готов? Пулемет и патроны на месте?

– Разрешите дать пробную очередь? – тут же откликнулся кормовой стрелок.

– По японцам дашь, если их еще до нас не разгонят, – лейтенант Эммель бросил последний взгляд на приборную панель. – Кажется, все в порядке. Экипаж, приготовиться к взлету. Нас уже выкатили на стартовую позицию.

Город Мэннинг, округ Дунн, штат Северная Дакота, 16 сентября 1993 года, 08:45

Городок притулился на нешироком скальном карнизе, нависающем на высоте полусотни ярдов над шелестящим по камням горным ручьем. Около ста домов, в большинстве своем – деревянных, над которыми возвышался темный крест настоящего костела. Не просто большого барака с крестом на крыше, как в тысячах мелких городков по всей территории Штатов, а самый настоящий каменный храм с замшелыми стенами, высокими готическими окнами и островерхим шпилем над башней. Сосновый лес, когда-то расступившийся, чтобы дать место городу, теперь осторожно пробирался назад на улицы. Многие деревья уже вплотную подступили к постройкам, а некоторые и вовсе ухитрились вырасти между ними.

Впрочем, «улицы» – громко сказано. Мэннинг, втиснувшийся между ручьем и горным кряжем, вытянулся вдоль единственной улочки, по которой сейчас ехали Молдер и Скалли. Витрины магазинов сменялись окнами жилых домов, а то и глухими стенами, обшитыми потемневшими от времени досками. Изредка встречались дома поновей, выделявшиеся яркими линиями пластикового сайдинга, белыми наличниками и оцинкованными кровлями. Как ни странно, обычно такие оказывались общественными учреждениями: школой, мэрией, больницей. Создавалось впечатление, что община в целом жила во много раз богаче, нежели ее члены.

– Вон офис шерифа, – наконец заметила Скалли. – Слева.

Полицейский участок города располагался немного в стороне от улицы. Скальный карниз расширялся в этом месте почти вдвое, и освободившееся пространство использовали для большой площади, по краям заасфальтированной, а посередине застеленной плотно подогнанными досками. На краю дощатой площадки поднимался высокий флагшток, на котором полоскалось звездно-полосатое знамя, а под самым горным обрывом стоял, красуясь обшитыми зеленым сайдингом стенами, широкий одноэтажный дом с зарешеченными окнами и одинокой сине-белой машиной у входа.

– Просто лагерь юных бойскаутов, а не город, – прокомментировала Скалли, выходя из машины. – Только барабанщика в униформе не хватает.

– Не скажи, – улыбнулся Молдер. – Просто люди живут, слившись с природой, одной большой семьей. Вот увидишь, на этой площади они наверняка все праздники вместе справляют.

– Угу, – кивнула Скалли. – Чихнешь не в ту сторону, и через минуту весь город про это знать станет. Обитаешь, как в аквариуме.

Они поднялись по ступеням низкого крыльца и вошли внутрь. Здесь участок выглядел ничуть не хуже, чем в Вашингтоне: широкая стойка, отделяющая посетителей от полицейских, несколько компьютеров, шкаф с помповыми ружьями, запертый толстым стальным прутом с висящим на нем замком. Справа – дверь из толстых прутьев, сквозь которую виднелось несколько камер. Правда, пустых.

– Вы кого-то ищете? – поинтересовалась сидящая за столом щекастая длинноволосая девушка лет двадцати в явно великоватой форме. По всей видимости, дежурная (или дежурный) полицейский.

– Нам нужен шериф, – ответила Скалли.

– К сожалению, шериф Бессель сейчас вас принять не сможет, – пожала плечами девушка. – Думаю, вам следует подойти вечером.

– Агент Молдер, Федеральное Бюро Расследований, – достал свой значок Фокс. – А это агент Дана Скалли. Боюсь, мы не можем ждать так долго.

– Уже? – удивилась дежурная. – То шериф дозваться вас не может, то раньше времени приезжаете…

– Что значит – раньше времени? – мгновенно насторожился Молдер.