Симфония «Пятой Империи»

Еще остались на Руси святые места, священные точки, к которым прикоснулся Перст Божий. Поля великих сражений, надгробия святых, заповедные рощи, где можно надышаться небесным озоном.

Брат, посети эти места, где в хрустальном воздухе небо сочеталось с землей, где Бог целует Россию.

«Авангардная оппозиция»

Власть обогнала оппозицию на несколько световых лет. Вороватые чиновники, инородные, сжирающие Родину, они, тем не менее, владеют общественным сознанием. Заняты актуальным делом – трогают своими немытыми пальцами бесчисленные раны, покрывающие Россию. Тушат пожары. Ликвидируют аварии. Бомбят чеченские и дагестанские села. Бодаются с Украиной и Грузией. Затевают национальные проекты. Устраивают для народа игрища. Финансируют сериалы. Вешают ордена на грудь наиболее дееспособных граждан.

Оппозиция, оттесненная от центров влияния, издалека пытается кинуть во власть камушки своих упреков: «повышайте пенсии», «прибавьте зарплату», «верните в страну стабилизационный фонд», «устраните засилье азербайджанцев в Москве», «не троньте Ленина в Мавзолее».

Коммунисты всё прощаются с «красным покойником» СССР. Их идеология – тихие всхлипы в щепотку, галстуки на шеи пионерам. Партия «Родина» стремится использовать «энергию русского национального сопротивления», но получает удары кувалдой в лоб. Ее снимают с выборов, отлучают от телеэфира. Рот заклеивают скотчем, руки связывают административной веревкой, на лоб клеят жуткие ярлыки. Либеральная оппозиция – сплошное недоразумение, общипанный, сиплый попугай. Со специфическим грассе бормочет о гражданском обществе, коррумпированных судах, правах человека, в то время как страна уходит на дно. Еще немного – и там, где плыл дредноут «Россия», останется плавающий мусор и несколько дохлых правозащитников.

Патриотам – в партиях и за их пределами, во власти и в корпорациях, в культуре и в церкви – необходимо резко из арьергарда перейти в авангард. Из прошлого – в будущее. Предъявлять претензии не из прошлого, а из будущего. Чиновники не знают будущего, боятся будущего, ждут от будущего катастрофу и возмездие. Планируют не будущее страны, а свое собственное – места на Лазурном Берегу или в Швейцарских Альпах, куда сбегут в час катастрофы, прихватив чемоданы с алмазами. Катастрофическое будущее оставляется народу, лишенному интеллектуалов, провидцев, отважных спасателей, ярких управленцев, «кризисных менеджеров», лидеров времен катастрофы. Россия должна и может овладеть будущим. Кто владеет будущим, тот владеет настоящим.

Катастрофическое будущее не предполагает гибель России и исчезновение народа. Оно лишь требует формулы возрождения и идеологии спасения. Формулой возрождения является философия Пятой Империи, ростки которой пробиваются сквозь пустырь ельцинизма. Идеологией спасения является Религия русской Победы, мобилизующая великий народ в час страшных испытаний, соединяющая людей огненной верой, превращая поражение в победу.

Кончается «катакомбный период» русской мысли. Дают о себе знать «жрецы», пережившие час ужасного побоища, когда враг громил лаборатории и космодромы, топил подводные лодки и сжигал космические станции, вывозил в Америку секретную документацию и ученых. Они, «жрецы», спасали великие технологии, прятали великие секреты и проекты, сберегали научные школы и направления. Так уносят из пылающего храма не успевшие сгореть чудотворные иконы. Так обматывают вокруг израненного тела полковое знамя, сохраняя священный ген полка. Русская цивилизация, которую стремился погубить противник, была спасена. Унесена по частям из гибнущего «наутилуса СССР». Хранилась в катакомбах. Настало время вновь собирать иконостас, ставить в резные рамы образа и намоленные доски.

«Геополитика Пятой Империи». «Экономика Пятой Империи». «Технологии Пятой Империи». «Армия Пятой Империи». «Национальная политика Пятой Империи». «Культура Пятой Империи». «Философия Пятой Империи». «Элита Пятой Империи». Таков иконостас идей – праздники, апостолы и пророки, которые воссияют в восстановленном храме.

Уныние, что царит в нашем измученном народе, будет преодолено вспышкой пассионарной веры и творчества. Ощущение безнадежности, от которой чахнут умы и души, сменится интенсивной работой коллективного сознания, когда отдельные светочи, сойдясь, начинают накапливать критическую массу идей, привлекая своей гравитацией все новые умы. Сверкнет прозрение, явится новый старец Филофей – обнародует краткую, как боевой приказ, мистическую, как молитва, ипостасную доктрину Пятой Империи. В этой доктрине просияет Киевская Русь со Святой Софией, Московское царство с колокольней Ивана Великого, Петербургская империя с Александрийским столпом, «красный» Советский Союз с Мамаевым курганом и челноком «Буран». И в этом тысячелетнем сиянии возникнет мужественный и прекрасный лик Пятой Империи.

Пусть философию исторического авангарда воспримут патриоты, радеющие за Россию.

Не расплескать священную чашу истории

Континент единой русской истории расколот на отдельные части. Глыбы сталкиваются, тектонические платформы крушат друг друга. Кромки скрипят и трескаются, и над всем пространством российской истории, как над полем битвы, стоит дым и грохот. Нынешний «либеральный» фрагмент сражается с «красным», советским. Науськивает на него «белый», романовский. В тыл никонианской, петровской России ударяют старообрядцы, Нил Сорский. Православную Русь Владимира Красное Солнышко тщится кольнуть языческая Русь Святослава, волхвы-богомыслы, жрецы Перуна. И все вместе обрушиваются на либералов-западников, предательски посягнувших на святоотеческую красоту и праведность. Русское историческое время переломано, как хребет. Из него выбиты связующие позвонки. Все огромное туловище государства зыбко колеблется, валится набок, не в силах воздвигнуть могучую стать.

Хрупкий драгоценный кристаллик новой русской государственности, бриллиантик Пятой Империи взращивается среди кромешной схватки эпох. Ему не хватает света – отсутствует фокус, сквозь который проходят лучи минувших времен. Не хватает волшебной дудки, в которую дуют таинственные творящие силы, веют мистические ветры, собирая рассыпанные корпускулы власти, разрозненные частицы исторического времени. Ослабленный схватками, замутненный вихрями битвы, таинственный дух истории продолжает дышать из глубины веков. Каждая из четырех минувших империй источает свои незримые лучи. В этом магическом ветре, в пучках лучистой энергии бриллиант наращивает грани, излучает драгоценные спектры. Превращается в лучистую звезду, готовую вновь воссиять на русском небосклоне.

Как способствовать взрастанию кристалла? Как обустроить лабораторию актуальной истории, где синтезируется алмаз? Как поступали великие «алхимики власти», искушенные «маги истории», сотворяя новый «субъект» государства?

Сталин, укрощая огненный большевизм, ввел «белую» имперскость в «красный» контекст, поместил допетровских Александра Невского и Дмитрия Донского рядом с офицерами в царских золотых эполетах с красной звездой на груди – и случилась Победа. Франко сложил в общую могилу кости фашистов и республиканцев, отслужил поминальную мессу, подарил стране долгожданное единство. Дэн Сяопин соединил революционный маоизм с либеральным рынком, а их обоих – с незыблемой китайской традицией, сообщив Китаю гигантский рывок в будущее. Япония сочетала самурайскую этику и дух микадо с программным обеспечением и вырвалась в мировые лидеры. Путин выхватил из всепожирающего пожара демократии слова и музыку советского Гимна, красное знамя Победы и ввел их в число государственных символов, но этого, увы, оказалось абсолютно недостаточно – не направило взрыв катастрофы в фокус развития.

Сегодня над русской историей вьются демоны смуты. Не дают срастись переломам, мешают зарубцеваться ранам. Чуть заметят, что утихает столкновение эпох, складывается рассыпанная фреска, – сразу налетают, долбят костяными носами, хлещут нетопыриными перепонками. Целые стаи журналистов посвятили свою жизнь замарыванию «красной истории», исполнены лютого антисталинизма, что делает их похожими на химер собора Парижской Богоматери. Депутат, кочующий из партии в партию, из одной мутной идеологии в другую, везде оставляет непотребную массу высказываний – специализируется на выносе Ленина из Мавзолея. Политический шоумен, словно его укусила либеральная муха, неутомимо брызжет антисоветизмом, покрывается испариной ненависти. Их задача – не позволить срастись становому хребту русской истории. Их миссия – дробить и выклевывать хрупкие позвонки, что силятся соединить обрубки ствола. Помешать отдельным историческим эпохам успокоиться в едином объеме русской метаистории. Что ж, такова их антиисторическая роль – замедлить рождение младенца, затормозить взрастание кристалла Пятой Империи.

Метаистория – материнское лоно, откуда чередой исходили Киевская Русь, Московское царство, Петербургская империя, Красное государство Советов. Чрево, где теперь созревает дивный эмбрион Пятой Империи. «Кто более матери-истории ценен?» Несомненно, все периоды, ибо все они – ее дети. Мы, живущие на переломе эпох, не оказываем предпочтения ни одной из уже исчезнувших, но испытываем к истории Родины сыновнее чувство, священное благоговение. Не видим недостатков нашей матери. Благодарны ей за рождение. Находимся в поле ее материнского бережения.

Красная площадь Москвы – каменная икона русской метаистории. В кремлевских соборах стоят надгробия русских князей и царей. В Кремлевской стене покоится прах красных героев и мучеников. У Александровского сада дышит поминальный огонь войны, и он же – лампада Победы. Есть алая пустая стена, обращенная к реке. Она ждет святых и подвижников нового времени. Там место Евгению Родионову, отдавшему жизнь за Россию. Священным мученикам подводной лодки «Курск». Рыцарям Шестой воздушно-десантной роты. Красная площадь, словно священная чаша, собирает в себя божественный напиток, скрепляющий землю и небо, прошлое и будущее. В ней – энергия метаистории, вскармливающая новое диво бессмертной России.

Государство добывается в великих трудах. Народ каждый раз формулирует русскую идею в непомерном напряжении сил, в неповторимом историческом творчестве. Под страшным давлением времени, в огненной вспышке прозрения рождается долгожданный алмаз – новая русская государственность. Плод Русской Победы.

Философия «общего дела»

Новое государство рождается не в одном отдельном сознании. Не в уме царя или жреца. Не в масонской ложе или иезуитском ордене. «Советский проект», или проект «Израиль», или «Третий Рейх», или «Соединенные Штаты Америки» – зародились не в лабораториях РСДРП, не в сионистских клубах, не в мюнхенских пивных, не на посиделках отцов-основателей. Вначале был Вихрь, и слово было у Вихря, и словом был Вихрь. Та загадочная турбулентность, что искривляет поток истории, образует едва уловимую воронку, взвихривает прямолинейное время. Эта воронка разрастается, увеличивает скорость, перемещается в пространстве, вовлекая в себя людские судьбы – страсти, ненависти, религиозные чаяния. Вихрь становится средоточием социальных энергий, в недрах которых появляется вождь. Или жрец. Или великий заговорщик. Возникает первый эскиз государства. Первый набросок будущей великой страны. История становится осмысленной. Воодушевленные люди приступают к строительству. Среди них появляется некто, кто формулирует суть проекта: «Москва – Третий Рим», «Россия – дом Богородицы», «СССР – красный рай на земле». Эта формула становится понятной народу, объединяет в общее делание. Дает название всенародному общему делу.

Строительство государства – всепоглощающее «общее дело». Смысл и содержание истории. Объединяет все сословия, все поколения, все векторы индивидуальных и групповых интересов в их жестоких, часто смертельных конфликтах, направляя в историческое творчество.

Сегодняшняя Россия больна унынием, охвачена распадом, отпадением частей от целого. Лишена экономических, культурных, психологических центров. Энтропия распространяется по огромным пространствам между трех океанов, превращая кристалл государства в кисель безвластия, музыку империи в какофонию смуты. Лишь несколько раз за последние пятнадцать лет народ ощущал свое единство. Во время Второй Чеченской войны, когда вокруг побеждающей армии соединились упования и надежды ослабевшего, разгромленного народа. Во время вселенской беды – гибели лодки «Курск», когда все сердца сжимала одна тоска, общая боль, единое сострадание. Во время теракта в Беслане, когда в потрясенном народном сознании сверкнула мысль о всенародной мобилизации. Да еще во время Олимпийских игр, в коллективном «болении», в единодушном обожании или разочаровании.

Четыре национальных проекта, с которыми выступила власть, не являются консолидирующими. Не носят признаков «общего дела». Народ принимает даяние власти с удовольствием и внутренним скептицизмом. Принимает подачку, оставаясь отчужденным от власти народом-иждивенцем. Он не заработал благо в поте лица своего, а принял, как милостыню, стоя босиком на паперти.

Газпром, затевая свои трубопроводы в Китай или по дну Балтийского моря, остается в глазах народа корпорацией-эгоистом. «Стройки века» не являются всенародными стройками, а лишь грандиозными затеями посторонней народу корпорации с пайщиками Черномырдиным и Вяхиревым. И никакие балаганные Дни города или Праздники Независимости не восполнят тоски по братскому пиру или тризне, артельному делу или боевому походу.

Наш народ не забыл грандиозный советский опыт. Освоение целины. Создание «нефтяной цивилизации». Космический порыв. Соперничество с США. Рывок в будущее.

Пятая Империя, пройдя первичную стадию вихря, постепенно овладевает сознанием. Переходит в фазу проекта. Нуждается в фокусе, когда общественное сознание концентрируется на всенародной задаче, вовлекает в эту задачу все новые и новые народные массы, следит за исполнением этой задачи, замечает своих героев и мучеников, противников и врагов. «общее дело», материальное и духовное – лишь оно одно «свинтит» сегодняшнюю разрозненную Россию в развивающееся государство. Спасет беззащитную русскую цивилизацию.

Этим «общим делом» будет само осознание Пятой Империи, общенародный разговор о ней, включенность в эту идею философов и художников, богомыслов и социальных инженеров. «Общим делом» станет осознание угроз – военных, политических, цивилизационных – всего того, что чутко задевает народное сознание. Этим «Делом» будут названы экономические и промышленные проекты, спасающие банковскую систему России от внешнего поглощения, сберегающие отечественную промышленность от разрушительных внешних воздействий. И, конечно же, «общим делом» станет коллективный труд на общероссийской стройплощадке. Десяток великих общенациональных строек – создание могучих электростанций, или возрождение русской авиации, или реставрация Севморпути с флотилиями атомных ледоколов и «полярной цивилизацией» России. Эти стройки вовлекут в себя громадные массы «бездельного» народа. Загрузят его «имперской работой». Поставят сверхзадачу развития. Снимут множество угнетающих, расщепляющих проблем, таких, как национальная рознь, межсословная распря, неверие в будущее. Пусть в каждой области, в каждом районе и околотке возникнет свое региональное «общее дело», связывающее интересы и энергии местного населения.

Эти деяния должны интерпретироваться как главное содержание народной жизни. Выйти на первый план в телепередачах и национальных дискуссиях, оттеснив на дальнюю периферию мастеров «чернухи» и истерических «смехачей». И тогда каждая запущенная турбина, каждый взлетевший самолет или построенный город вольет в народную душу квант животворной энергии.

«Общее дело», в котором есть место инженеру и пастырю, художнику и педагогу, воину и лидеру партии, своим высшим назначением имеет создание Государства Российского, гаранта выживания и развития. Охранителя священной русской цивилизации.

Великий мистик Николай Федоров объяснял «общее дело» как высшую цель объединенного человечества, побеждающего энтропию, одолевающего смерть, обретающего бессмертие.

Бог целует Россию в уста

Страну продолжают мучить скинхедами. Выдавливают из «расцарапанных» русских, кабардинских, еврейских душ капли отравленного национального чувства. Опытные «жрецы» эфира, «колдуны» телевидения, зловещие «маги» власти вскрывают тайные хранилища национальной энергии. Вламываются в обитель, где у каждого народа живет свой ангел-хранитель. Превращают ангела в демона, наводняя жизнь жутью и ненавистью. После каждой передачи о ксенофобии обессиленные люди напоминают дистрофиков концлагерей. Ими можно управлять: гнать на бойню, толкать к избирательным урнам, обирать до нитки.

Три страшные катастрофы перенесла России в ХХ веке. Революция и гражданская бойня. Кровопролитная гекатомба Второй мировой. Истребление Советского Союза. Во всех катастрофах больше иных народов претерпели русские. Избиение русских в сотни раз превосходит любой холокост. Порождает в русском народе океан национальной тоски и протеста, толкающих к восстанию. Нынешние лукавые «законники» хотят бороться с радикальными всплесками национальной энергии с помощью «нюрнбергских законов», судебных приговоров и тюрем. Это все равно что детским совочком строить на океанском берегу песочную изгородь перед лицом гигантской волны, которая сносит города, страны, целые континенты. Национальная энергия имеет космическую природу, как магнетизм, гравитация, ядерное излучение, огонь вулканов. Народы – реакторы, в которых глухо идет национальный процесс – либо распад, либо синтез.

Троцкистские «комиссары в пыльных шлемах», желая подавить центры русской энергетики, уничтожали самые энергоемкие национальные группы: вырезали казачество, кроваво вырубили церковь, распяли национальную интеллигенцию, забивая до смерти поэтов, подобных Васильеву и Клюеву, антисемиту Есенину. Сталин, расстреляв троцких и блюмкиных, стал взращивать русских пассионариев, необходимых для строительства национальной Красной Империи. Сотворял гениальных ученых, несравненных летчиков, неутомимых строителей, вдохновенных художников. Эти пассионарные герои создали индустрию, выиграли войну, восстановили разрушенный СССР.

Специалисты по национальной политике знают, что национальная энергия может питать двигатель разрушения или двигатель созидания. Катастрофу или историческое творчество. Великолепное топливо для того и другого. «Общее дело», которое возникает при создании Пятой Империи, гигантское задание по возведению нового Государства Российского потребует океана национальной энергии. Заставляет конструкторов и творцов этого великого ковчега вскрыть чакры, из которых народ изливает таинственную прану, сотворяющую миры. Эта прана омоет, оросит волшебной силой стоящий на стапелях остов будущей великой Империи. Чакра – то место, где человеческая душа соприкасается с небом. Куда человека в момент сотворения поцеловал Господь.

Как вскрываются эти чакры у сегодняшнего, впавшего в уныние народа?

Вначале гасятся в информационном поле генераторы тьмы. Выскребаются чернильные каракатицы. Блокируются устройства, подавляющие пассионарность народа. Пресекаются «чернуха» телевидения, информационная катастрофика, животный материализм, делающий человека вместилищем страха и похоти. Отключаются капельницы массмедиа, сквозь которые в центры духовных восприятий вливаются отравы и яды.

Очнувшемуся от наркотического сна народу показывают ослепительный бриллиант общенациональной мечты, волшебный кристалл общенародного дела, обращаясь к самым сокровенным глубинам национального чувства и памяти. Этот бриллиант чудесными лучами проникает в подсознание, рождает великие воспоминания, вызывает самые светлые и творческие образы, выплескивая их наружу, где они не проливаются наземь, не пропадают втуне, а наполняют чашу «Общего дела». Превращаются в работу, итоги которой становятся видны всему народу – вдохновляют, пробуждают тех, кто еще спит или дремлет.

Пассионарность – есть чудо, превращающее покоренный народ в Народ-Победитель, бездеятельный и усталый люд в общество созидателей, бездуховное и аморфное скопище в организованную нацию. Идея великого Государства. Идея светоносного мессианства. Идея красоты и блага. Идея вселенской любви и безграничного познания. Именно это побуждает народ строить дворцы и храмы, запускать марсианские проекты, рожать детей, благоговеть перед цветком и звездой небесной. Таким станет преображенный народ Пятой Империи. Сегодня, среди всеобщего уныния и злой заколдованности, пассионарные люди – большая редкость. Они – бесценное сокровище, которое не сумели украсть у русских воры и тати. Они – те сокровенные лампады, где хранится святой огонь. От этих лампад и светочей разгорится великий светильник национальной Победы. Воссияет нимб Пятой Империи. Здесь особая миссия у проповедников, поэтов, трибунов. Они объясняют народу смысл вселенской работы, ее неизбежность и красоту, необходимость великой жертвенности и подвижничества. Ибо эти жертвенность и подвижничество – в самой природе матерей и отцов, сберегающих ненаглядных детей, в самой сущности народа, они соединяют великие русские пространства с великим русским небом – с космосом Пятой Империи.

Имперская национальная политика в том, чтобы национальные энергии населяющих Россию народов не сталкивались в противоречиях, не порождали хаос и разрушение, а сливались в общем деле как симфоническое единство. Хор, великолепный ковер, где слышен каждый звук, где каждая нить – как луч света в радуге. Национальная воля есть сила, останавливающая солнце, убыстряющая вращение Земли, сдвигающая горы, выносящая народ из бездны поражения к вершине Победы.

Русский офицер-подводник на гибнущей лодке «Курск», задыхаясь от тьмы и ужаса, послал нам, живущим, заветные слова: «Не надо отчаиваться».

Станем повторять эти слова как молитву. Начертаем их золотом на корпусе гигантского корабля – ковчега Пятой Империи.

Россия – страна героев

Великие дела и свершения народы сотворяют, ведомые «элитами». Группы пассионариев, одержимые мечтой, осмысленной целью или грандиозной, им вмененной задачей, ведут народ на «общее дело» – на войну, освоение океанов и материков, утверждение новой веры и новой цивилизации. Элиты увлекают народ в «общее дело», расходуют в этом «деле» свою пассионарную энергию, часто погибают. Но им на смену воспроизводятся сонмы новых пассионариев, заступая на их место, возглавляя все новые отряды работников на ниве разрастающегося «общего дела». Пассионарные элиты возникают на огненной кромке, где народ встречается с «общим делом». Исчезновение сверхзадачи, приостановка великой работы, утрата «общего дела» ведут к перерождению элиты, к ее разложению. Превращают элиту в антиэлиту, в сословие паразитов и трутней.

Дружины Рюриковичей брали Царьград, создали Киевскую Русь от Балтики до Черного моря, распространили христианство до Урала, построили «цивилизацию городов» – Гардарик, а потом погубили свою Первую Империю, передравшись из-за наделов. Легли под копыта несметной монгольской конницы.

Московское царство создавалось союзом княжеской аристократии и духовенства, воплощением которого стал Пересвет, воин-монах, погибший на копье Челубея. Из его пробитого сердца выросла Вторая Империя на Семи Холмах. Рухнула при Иване Грозном, когда в элитах зародилась Великая смута, и молодые дворяне Басмановы и Скуратовы кидали на плаху бояр Морозовых и Оболенских.

Петр из потешных полков взрастил покорителей Нарвы, победителей Полтавы, строителей Петербурга, ученых, корабелов и навигаторов. «Птенцы гнезда Петрова» через поколение, в век Екатерины, явили миру гигантскую цветущую страну величиной с континент – Третью империю Романовых. Страна превратилась в прах, когда элита дворян окончательно выродилась, отучневшая церковь до конца оскоромилась, и вместе они отдали Помазанника в руки палачей.