Право на месть

– Пролет? – забеспокоился Барабан.

– Вроде того.

– Не бздимо, братва! – заявил Малява, разглядывая фотографию в шкафу.– Нормальная телка! И телик шопнем! Телик жопницкий!

– Ну что за мудак? – задал риторический вопрос Колян.– Все, уходим! Тебе, Малява, за этот сраный телик больше стошки никто не кинет! А за чувиху косарь зеленых светит. И даже мочить не требуется! Отодрать, ежало набить – и киздец!

– Ни хрена себе! – пробубнил Леха.– За групповуху пятнарик только так! А на зоне… На хрена мне ее егучить!

– Импотент, бля! – сказал Малява и заржал.– Мне, Колян, двойная доля пойдет. Моя и его!

– Ну ты, вердило куфенное! – взвился Барабан.

– Кто еще не в масть вякнет,– злобно предупредил Колян,– пойдет хрен сосать! Свободен, ясно?

Захлопнув дверь восьмой квартиры, подельники спустились на первый этаж.

Тут преграда была посерьезней – не подломишь.

– Может, через окно? – предложил Малява.– Вон Барабан тощий, как глиста, в форточку…

– Решетки! – отрезал Колян.– Я смотрел. Внагляк войдем! Звони, Малява!

На звонок с минуту никто не реагировал. Потом изнутри женский голос спросил:

– Кто там?

– Энергонадзор! – солидно сказал Колян.– Плановая замена счетчиков!

Щелкнул замок. Малява хотел рвануть ручку на себя, но Колян схватил его и показал пальцами: два!

– Энергонадзор! – громко сказала женщина.

– Она что, не одна? – насторожился Барабан. Точно, не одна.

– Энергонадзор? – спросил за дверьми мужской голос.– Фамилия на наряде?

– Откуда фраер? – шепотом спросил Барабан. Колян дернул плечом. Он отступать не собирался.

– Аршахбаева здесь живет? – спросил он.

– Она что, чучмечка? – спросил Малява вполголоса. Мужчина за дверьми что-то спросил, женщина – уже из глубины квартиры – ответила.

– Опять пальцем в жопу? – прошипел Барабан. Его заметно трясло.

– Хер там! – буркнул Колян и достал револьвер. За дверью было тихо.

– Ты, может, это, не стоит? – Малява с беспокойством поглядел на револьвер.

Колян не ответил, он напряженно ждал.

Дождался. Звук отпираемого замка. Первого, затем второго.

Колян прищурился, выставил челюсть, чтобы казаться еще круче, и, когда дверь открылась, наставил короткое рыло ствола на отпершего ее мужчину.

– На… – и тут выпяченная челюсть у Коляна отвалилась, а глаза поехали на лоб.

В шаге от него, держась одной рукой за дверь, стоял… Спортсмен!

– Ы-ы… – промычал Колян в полной растерянности.

Ласковин тоже был слегка удивлен, увидев старого знакомца. Но, в отличие от последнего, страха не испытал. А на неожиданность отреагировал привычно: перехватив кисть с оружием – нырок вниз, с линии огня (Колян нажал на спуск – но выстрела не последовало: гнездо оказалось пустым), Ласковин вывернул кисть вверх и наружу и, распрямившись, врезал давнему знакомцу локтем в челюсть.

Колян свалился.

Леха, оскалив черные зубы, шагнул вперед, полоснул заточкой… и получил пяткой в измученную печень. Два очка.

Малява в драку вступать не стал. Собственно, его уже не было в подъезде. Молодости сопутствует быстрота.

Ласковин оглядел успокоившуюся парочку, нахмурился. Похоже, Вадим был прав, говоря: поищи среди своих. Корвет? Гришавин? Но почему явные шестерки?

Андрей подобрал револьвер и заточку, прислушался.

Тихо. Только из квартиры слышно, как напевает Наташа. Девочка ничего не заметила, это хорошо.

Андрей закрыл дверь.

– Ната,– спросил он.– Ты дома будешь?

– Вечером на работу пойду,– перестав петь, ответила девушка.– Мне заниматься надо, сам сказал! Поменяли счетчик?

– Нет,– Андрей усмехнулся.– У тебя новый.

Колян очухался первым и, поднявшись, уставился на закрытую дверь. Револьвера не было. Ну, это ясно. Колян обтрогал себя руками: челюсть ныла, а так… легко отделался. Посмотрел на вырубившегося Леху.

«Верный кореш,– подумал.– А где этот?»

Малява отсутствовал.

– Сучара! – зло процедил Колян и поднял бессознательного Барабана. Весил тот – всего ничего. До машины донести – мелочь. Если только этот егливый козел Малява не рванул на его тачке. «Прикизжу!» – с ненавистью подумал Колян и поволок брата наружу.

Машина стояла на месте. Злости у Коляна поубавилось. Все же кентяра – не полный засранец.

Он сбросил Барабана на сиденье, достал из-под коврика коробочку. В ней – снаряженный шприц.

«Лучшее лекарство, братан»,– подумал он, закатывая Лехе рукав и сдавливая тощую руку, чтобы обозначить исколотые вены…

Малява не угнал Колянов «жигуль» вовсе не потому, что решил оставить его для подельников. Дело в том, что он так и не добрался до «восьмерки».