Разбуженный дракон

Размахнувшись, воин швырнул хищнице хвост и лапы бахуна. Мясо упало как раз между нею и всадником.

Харса продолжала подбираться к добыче. Она, безусловно, заметила мясо и учуяла запах крови, но сузившиеся в щелки глаза были направлены на человека и парда. Когда до мяса оставалось каких-нибудь три шага, а расстояние между харсой и всадником сократилось до одного прыжка хищницы, воин медленно вытащил из ножен меч.

Харса приподнялась. И вдруг быстро схватила мясо. Всю связку сразу.

– Беги! – приказал Асхенна. И пард сорвался с места. Если харса прыгнет сейчас и не достанет их – у нее будет второй и третий прыжок. А потом ей уже не догнать парда!

Харса прыгнула. Тело ее взвилось в воздух на высоту тройного человеческого роста. Тень упала на Асхенну. Пард сделал два прыжка, два коротких прыжка, набирая скорость, но огромная хищница уже падала на них сверху. Асхенна метнул меч…

И все-таки хищница не достала их первым прыжком. Промахнулась на длину собственной лапы. Это, однако, не имело значения потому, что харса прыгнула снова.

– Стой! – рявкнул Асхенна в самое ухо парда. И зверь послушно уперся лапами и заскользил по льду. У боевого парда выучка сильнее страха. Асхенна уже сорвал чехол с лука и накладывал стрелу. Длинное тело пронеслось над ними и упало на лед в двадцати шагах впереди.

– Стой! – еще раз приказал он.

''В глаз! Надо попасть в глаз!''

Хотя попасть в эти темные щелки было почти невозможно.

Харса стремительно развернулась, царапая когтями лед.

Тетива звонко щелкнула о рукавицу.

Асхенна не попал в глаз. Стрела воткнулась в могучий, шире, чем у тура, загривок, причинив не больше вреда, чем булавочный укол.

Асхенна изготовил копье, понимая, что толку от него, скорее всего, будет не больше, чем от стрелы.

Харса подбиралась для прыжка. Грудь хищницы была широка, как стена. Теперь вся надежда на ловкость парда. Буран понял это и не двигался, выжидая. Он оскалил клыки, но клыки парда в четыре раза короче, чем клыки харсы. Они попросту утонут в густой щетке ее шерсти.

А хищница не торопилась. Раз добыча больше не убегает, можно не спешить. Этот прыжок будет последним. Ее лапы ударят по голове парда и расплющат ее, как гриб. Зверь упадет, и человек, который сидит на его спине, упадет вместе с ним, не успев выпустить свои острые когти. Харса не в первый раз сталкивалась с людьми и знала, чего от них ждать. Она трижды выходила победительницей из таких схваток. Теперь же, когда человек и зверь – одни и с ними нет даже маленьких неповоротливых тварей, у которых такое вкусное мясо, ей, харсе, не придется платить царапинами, которые остаются от острых человеческих когтей. И теперь она не промахнется. Этот прыжок – наверняка. Дважды ее никто не обманет!

Рев, еще более страшный, чем ее собственный, подобный раскату грома, нет – громче грома, потому что раздался совсем рядом, заставил харсу подпрыгнуть, развернувшись в воздухе.

Серый Убийца! Свирепый ящер, который не раз вставал у нее на пути! И почти всегда уступал с тех пор, как харса вошла в полную свою силу. Волосатые ящеры не любят драться! Если враг равен – они пугают его. И бегут, если их не боятся! Харса знала это!

Но Серый Убийца, бросивший ей вызов сейчас, был готов к бою! Его длинная пасть, полная треугольных зубов, не уступающих ее клыкам, распахнулась, как пещера, и новый оглушительный рев вырвался из смрадной глотки ящера.

Харса ответила ему собственным мощным рыком, но как жалко он прозвучал после рева Серого! Ящер, и без того огромный, увеличился еще больше. Теперь он был вдвое выше харсы. Ни один хищник не вступит в бой, если не уверен в победе и может избежать драки. Харса пятилась. Серый Убийца надвигался…

…Огромная серая гора с пещерой пасти, с мощными когтистыми лапами. Асхенна смотрел на него, задрав голову. Ящер был огромен, как морское чудовище. Такое существо просто не может ходить по суше. Даже пард под воином окоченел от ужаса.

Это казалось невозможным, но, приближаясь, ящер вырастал еще больше. Мечущийся из стороны в сторону хвост харсы взвихривал поземку на льду. Этот хвост почти касался лап Бурана. Асхенна видел спину хищницы – на уровне своего плеча. Пятясь, она поравнялась с пардом. Шерсть на хребте и загривке харсы стояла торчком, а распушившийся хвост стал вдвое толще. Ее спина была намного шире спины парда. Гигантский зверь! Но в сравнении с этим Серым Убийцей – не больше дворовой кошки!

Нервы харсы не выдержали. С басистым воплем она взметнулась вертикально вверх на добрых десять локтей, а потом, с оглушительным воем, гигантскими прыжками пустилась прочь.

Смрадная пасть Убийцы нависла над Асхенной, как перевернутая пропасть. Она могла накрыть его целиком, и воин уже не видел ничего, кроме этой пасти, багровой дыры с рядами желтых зубов, каждый – длиннее его руки. Горячий ветер заставил его прищуриться.

Да, Асхенна охотился на Серого Убийцу. Да, он дважды вонзал копье в грудь хищного ящера. Но те, которых он убил, были, вероятно, детенышами. Рука Асхенны, державшая копье, опустилась. Что может сделать клинок, более короткий, чем эти клыки?

Ящер огромен, как бог!

Асхенна судорожно втянул гнилой дух, зажмурился и перестал дышать.

''О боги! – взмолился он.– Пусть это произойдет быстро!''

Прошло мгновение. Еще одно. И еще…

Асхенна был жив. Мускулы парда, застывшие в каменной твердости, шевельнулись. Асхенна вдохнул: воздух был чистым и холодным. Ни смрада, ни жара. Воин открыл глаза.

Серого ящера, Горы, Убийцы – не было!

Пард фыркнул.

Асхенна озирался по сторонам. Ящера не было! Никого не было… Почти никого!

После харсы и Серого Убийцы разве мог воин сразу заметить маленького человечка в шаге от груди парда?

Лишь когда Буран наклонился, чтобы обнюхать незнакомца, взгляд Асхенны опустился ниже собственной макушки, и юноша заметил стоящего.

Человечек был одет в длинную меховую куртку с капюшоном; на ногах – меховые сапоги до колен. Куртка распахнута, под ней серебрятся звенья кольчуги. Короткий меч у бедра и арбалет за спиной – под стать маленькому воину, навершье шлема которого – не выше локтя Асхенны, стань он рядом с малышом.

Тут только сын Торда вспомнил о вежливости и спрыгнул на лед, припорошенный тонким слоем снега.

– Где он? – спросил воин хриплым голосом.

– Кто? – Голос незнакомца был тонок, даже визглив.

– Убийца!

– Разве ты его не видишь? – В уголках глаз маленького человека появились морщинки – он улыбался.

– Как так? – обескураженно пробормотал Асхенна. Тут он заметил, что все еще держит в руках копье, и воткнул его древко в снег.

– Не мог же я позволить харсе так запросто вас сожрать! – произнес маленький человек и вдруг звонко рассмеялся.– Прости! – извинился он.– У тебя очень забавный вид!

– Смейся, сколько пожелаешь! – сказал смущенный Асхенна. Он наконец начал соображать, что к чему.– Ты – вагар?

– Ты догадался? – с иронией сказал маленький воин.

– Значит, ты и есть тот ящер? – глуповато улыбаясь, спросил Асхенна.

– В некотором роде.

– О! То-то я помню: у него была красная, а не черная пасть!

– Честь твоей памяти! – Вагар слегка поклонился.– Харсе – все равно, но я учту на будущее!

– Благодарю тебя! – Асхенна склонился настолько низко, насколько позволяла ему одежда.