Жан-Поль Бельмондо. Профессионал

В своей книге о Катрин Денев Андрей Плахов пишет: «Новая Волна вынесла на экран множество незнакомых ранее человеческих типов, обновила галерею лиц французского кино, изменила представление о красоте и киногеничности. Самым ярким примером стал Жан-Поль Бельмондо, чье появление на экране поначалу воспринималось как вызов канонам кинематографического героя. Но прошло время; актер, начинавший в авангардных лентах Жан-Люка Годара, отдал свой талант развлекательному кино, где играл суперменов с нежной душой; и вот уже он стал восприниматься чуть ли не как идеал мужской красоты…»

Огромный успех фильма «На последнем дыхании» особенно в США открывал для молодого актера два пути: легкий – предполагал повторение пройденного, то есть, играя других «пуакаров», и трудный – когда надо было искать иные характеры.

Жан-Поль выбирает второй путь.

Два фильма в том же 1959 году были результатом таких поисков. В первом, снятом ныне позабытым режиссером Жаном Дюпоном – «Обман» – рассказывалась история двух фронтовиков, бывших десантников. Один из них стал фотокорреспондентом (Бельмондо), другой пошел по скользкой дорожке и стал вором (Лорана Порта играл консерваторский приятель Жан-Поля – Клод Брассер). Узнав, что Лоран попал в тюрьму, герой Бельмондо пробует выручить друга. В свою очередь, полицейские, у которых хорошие отношения с журналистом, стремятся использовать его, чтобы уговорить сбежавшего из-под стражи Порта добровольно сдаться. Журналист предлагает другу свою одежду, чтобы обмануть бдительность полицейских, но тот отказывается и кончает жизнь самоубийством на глазах у друга.

Кроме удовольствия сниматься со старым товарищем и сыном обожаемого им Пьера Брассера Жан-Поль не испытывал никаких положительных эмоций от этого фильма. Зато другая лента «Отбросив риск» Клода Сотэ, одного из крупных режиссеров Франции, оказалась для него гораздо интереснее в творческом плане. Он впервые играл гангстера. Его герой Эрик Старк берется помочь разыскиваемому полицией авторитетному мафиози Абелю Давосу добраться до Парижа. Старк преклоняется перед ним и готов рисковать жизнью. В дороге старый волк Давос (его играл Лино Вентура) проникается симпатией к своему помощнику. Существующее между ними «социальное неравенство» перестает играть роль. В действие приходят законы дружбы, общая ненависть к окружающему миру. Оба характера были прописаны сценаристами с большой точностью. Актерам было что играть.

От француженок – в объятия итальянских красавиц

В 1959 году, незадолго до участия в фильме «Модерато кантабиле», Бельмондо снялся в телепостановке по «Трем мушкетерам». Режиссер Клод Барма страшно удивил его тем, что дал роль самого д’Артаньяна, а не слуги Планше (которого сыграл Робер Гирш). Эта работа оставила у него самые лучшие воспоминания. Тогда он и убедился, какая это огромная сила – телевидение. Он жил в то время на улице Дагер, и никто никогда не обращал на него внимания. Но едва по телевидению показали спектакль, как на другой же день он стал знаменит на весь квартал. Ему просто не давали прохода, жали руку, просили автограф.

После удачи в фильме Годара «На последнем дыхании» ему со всех сторон предлагают роли бандитов и воров. Но Жан-Поль не намерен ограничиться этим амплуа, он хочет попробовать себя в других, разножанровых картинах. Так он сыграет простого рабочего парня с завода в «Модерато кантабиле», интеллигента-атеиста в «Чочаре», праведного служителя церкви в «Леоне Морене, священнике» и подонка в фильме «Фершо-старший».

Картину «Модерато кантабиле» поставил Питер Брук, видный английский театральный режиссер, который не раз для выражения своих идей обращался к языку кинематографа. Ему очень понравился одноименный роман Маргариты Дюрас, которая сама написала по нему сценарий, сохранив архитектонику своей прозы. Питер Брук говорил, что хотел бы сделать «динамичный фильм без внешних эффектов». И тем вызвал панику у продюсера Рауля Леси, который ожидал коммерческого успеха картины. И он пошел на все затраты только ради Жанны Моро, в которую тогда был безумно влюблен. Великая актриса очень хотела сняться в экранизации романа «Модерато кантабиле». Тогда, находясь на вершине популярности, она добивается своей цели, несмотря на саркастические замечания прессы о том, что фильм ставится по якобы «бездарному роману Дюрас», а партнером Моро, ко всеобщему удивлению, станет «прирожденный бандит» Жан-Поль Бельмондо.

Но все равно все стали с любопытством ждать результата.

…Действие этой криминально-психологической драмы разворачивается в маленьком городке, рас положенном в устье Жиронды. Все его мужское население работает на местном заводе. Молодой Шовен (его играет Бельмондо) – в их числе. Живет он и работает в городке только год. Парень очень замкнут, застенчив, он не обращает внимания даже на недвусмысленный интерес к нему хозяйки кафе, в котором вечерами собираются выпить и поиграть в бильярд рабочие. Однажды в этом заведении он становится свидетелем преступления: убийства молодой женщины. На следующий день сюда приходит жена хозяина завода – красавица Анна Дебредэ. Накануне она услышала истошный крик, раздающийся в кафе, а потом узнает, что женщину убил ее любовник. Загадка – почему? Тайно влюбленный в нее Шовен начинает ей рассказывать все, что видел и знает. Он представляет убийство как акт милости, на который мужчина пошел по просьбе самой возлюбленной. Постепенно Шовен становится близок с Анной. Она даже увлечена им, хотя сама же говорит, что никогда ни в чем не уверена. Шовен понимает, что ради него красавица не оставит все, что ей дорого: свой дом, своего ребенка, мужа. И когда он на их последнем свидании сообщает, что уезжает, в ночной тиши раздается душераздирающий крик. Он привлекает разыскивающего Анну мужа, который увозит ее.

Надо признать, что несмотря на «мыльный» сюжет, картина Брука не лишена тонкости. Фильм имеет свое настроение, которое создает звучащая лейтмотивом мелодия сонатины Дьябелли, исполняемой в ритме «умеренно певуче» («модерато кантабиле»). Очень хороши крупные планы Жанны Моро, а также ее эпизоды с сыном Пьером (в этой роли снялся в будущем известный режиссер Дидье Одепен). Жан-Поля режиссер заставлял играть предельно сдержанно, изменить жесты, походку. Страсть, испытываемая его героем, как бы клокочет у него внутри. Но вместе с тем заметно, что Бельмондо не очень уютно ощущает себя в этой роли. Из-за этого появляется некоторый «холодок» в характере Шовена. Бельмондо явно не очень интересна история, придуманная Маргаритой Дюрас. И, как он ни старается это скрыть, все равно зритель ощущал его равнодушие к судьбе сыгранного героя. Актер потом и не скрывал своего огорчения результатом работы.

В своем большом интервью в журнале «Премьер» в 1995 году Жан-Поль рассказывал, что снялся в «Модерато кантабиле» до общественного выхода на экран «На последнем дыхании». Но Жанне Моро где-то удалось увидеть этот фильм. Она рассказала о Бельмондо Питеру Бруку и Маргарите Дюрас. И вот молодой актер предстал перед ними. Посмотрев на него, Дюрас заметила: «Совсем не тот типаж». «По-моему тоже», – согласился с ней Брук. Тогда Бельмондо сказал: «Извините, тогда не стоит и пробовать. Счастливо оставаться».

«Но меня все-таки почему-то взяли, – вспоминает Жан-Поль. Не могу сказать, чтобы съемки оставили у меня светлые воспоминания. Я не понимал текст, который должен был произносить. Даже теперь… я его не понимаю. Помню, когда я снимался, то постоянно разочарованно повторял: „И это – кино?“

Почему же он все-таки согласился сниматься в фильме, который ему так не нравился?

Итак, контракт с Питером Бруком Жан-Поль подписал до того, как начал сниматься у Годара в «На последнем дыхании». Его можно понять: поработать с таким большим мастером, как Брук, ему, молодому актеру, было безумно интересно. Жан-Поль в душе всегда оставался театральным человеком, его привлекало то, что Брук известный театральный режиссер. Он понимал, что ему будет непросто, но ведь его партнершей была сама Жанна Моро, игрой которой в картинах Луи Малля «Лифт на эшафот» и «Любовники», в «Жюле и Джиме» Франсуа Трюффо он восхищался.

В «Любовниках» Жанна Моро сыграла характер, сходный с другим ее персонажем – Анной Дебредэ. Ее героиня тоже увлекается молодым мужчиной, заезжим автомехаником Бернаром, оказавшимся к тому же потрясающим любовником. У Луи Малля героиня убегала с ним из дома. Вдогонку ей мудрый муж, хорошо ее знающий, говорил: «Далеко она не уедет».

Прочитав роман Маргариты Дюрас, сентиментальная Жанна Моро захотела сняться в парафразе на «Любовников». Но на сей раз ей предстояло создать немного иной образ в душераздирающей истории о несостоявшейся любви. Питер Брук считал ее актрисой-медиумом, способной играть все, что угодно, и в каждом дубле быть иной, чем в предыдущем. Его камера не отрывается от ее лица и, словно в документальном фильме, фиксирует долгие паузы, малейшие изменения мимики. Жан-Поль не может похвастаться в этом фильме таким количеством крупных планов, таким вниманием к себе камеры оператора Армана Тирара.

Фильм снимался в начале 1960 года. И достаточно быстро – всего за семь недель. Продюсер Рауль Леви очень торопил режиссера и актеров. Он хотел, чтобы картина была готова к Каннскому фестивалю. И на конкурс она попала прямо из монтажной. Но, несмотря на все усилия и пробивной талант Рауля Леви, жюри фестиваля во главе с писателем Жоржем Сименоном справедливо присудила главный приз «Сладкой жизни» Федерико Феллини. С этим шедевром картина «Модерато кантабиле» никак не могла соперничать. Зато великолепная Жанна Моро удостоилась премии за лучшую женскую роль.

Тогда, в 1960-м, Жан-Поль впервые попал на Каннский фестиваль. Он с любопытством наблюдал за интригами шустрого Рауля Леви, известного умением пускать пыль в глаза. Продюсер всеми дозволенными и недозволенными средствами добивался «Гран-при» для «Модерато кантабиле». Рауль Леви просто сорил подарками. Так все дамы за его столиком на банкете после просмотра фильма получили ванклифовские часики. Вообще, суетность и мишура фестиваля оставили у Бельмондо не самые приятные воспоминания. С Каннской «ярмаркой тщеславия» у него отношения не сложатся и в дальнейшем.

Весьма характерным был «полууспех» фильма в прокате: то, что 140930 зрителей посмотрело его в первую неделю, не означало провал, но и достижением это назвать было трудно. В дальнейшем картина набрала еще толику зрителей главным образом из-за участия Жан-Поля, ставшего весьма популярным после картины «На последнем дыхании», которая будет демонстрироваться с «Модерато кантабиле» почти одновременно. Многие критики не скрывали своего удивления, сравнивая схематичного Шовена с жизненным, реалистичным Пуакаром.

Грандиозный успех картины Годара вообще резко меняет всю жизнь Жан-Поля Бельмондо. Он становится кумиром публики. После триумфа «На последнем дыхании» все в его жизни пошло как в сказке. Телефон не умолкал с утра до вечера, толпы поклонников дежурили у его дома. В эйфории актер даже подписывает ряд контрактов, о которых потом будет жалеть.

Но пока Жан-Поль Бельмондо снимается в картинах, которыми вправе гордиться. В их числе – «Чочара», поставленная великим Витторио Де Сика по роману Альберто Моравиа. Для Бельмондо это было очень лестное предложение. Итальянский неореализм он ценил не меньше французской Новой волны. Тем более, в одной из ролей в фильме должна была сниматься замечательная Анна Маньяни, которую он боготворил.

В Италии Жан-Поль только что отснялся в картине Альберте Латтуада «Письмо послушницы». Фильм имел определенный успех. На родине Данте Бельмондо считали своим и называли «подпольным итальянцем» – из-за фамилии, которую при желании можно было произносить на итальянский лад, то есть с ударением на первом «о» (как мы уже говорили, у него действительно итальянские корни).

В местных газетах Бельмондо называли «иль бруто», что, оказалось, означает не «грубый», а «уродец». Правда, потом добавляли «симпатичный». Но такие замечания о его внешности Бельмондо были безразличны. К тому же Де Сика и не предлагал ему роль красавца. Ему нужен был актер с рядовой внешностью на роль интеллигентного малого, антифашиста и патриота. В такой «комбинации» качеств Жан-Полю еще не приходилось выступать. По прочтении романа Моравиа он задумался: а его ли это роль? Не испортит ли он себе карьеры? Ответ же режиссеру надо было дать как можно скорее.

Такая поспешность имела свое объяснение. Пока велись переговоры о картине, Анна Маньяни, узнав, что роль ее дочери предполагается отдать рослой красавице Софи Лорен, жене продюсера Карло Понти, решительно отказалась от участия в фильме. «Было бы просто смешно, если бы я боролась, как львица, спасая кроткую овечку Софию. Ведь она гораздо выше меня! Уж если кто и должен был спасать кого, то это она меня, а не я ее», – насмешливо объяснила она режиссеру свой отказ. Тогда продюсер Карло Понти принял решение отдать роль Чочары Софи Лорен. Перед режиссером, естественно, возникла проблема: надо было снизить возрастной «ценз» и другим актерам. А поскольку картина делалась совместно с французами и мужская роль предназначалась представителю «союзной» стороны, то и возникла кандидатура Бельмондо на роль Микеле. Жан-Поль вспоминает: «Не успел я туда приехать, как наутро, в семь часов уже целовался с Софи Лорен – снималась наша с ней первая сцена для „Чочары“. Чудесные воспоминания!»

Вместе с тем Жан-Поль был одновременно и польщен, и смущен. Как сложатся их отношения во время дальнейших съемок? Но, к счастью, контакт между ним и Софи Лорен возник сразу. С той первой любовной сцены.

Обстановка на съемке была дружная, раскрепощенная. Тон задавал сам режиссер. Подчас он, правда, ставил съемочную группу в сложное положение. Отчаянный картежник, Де Сика ночи напролет проводил в казино и иногда появлялся на съемочной площадке… слегка помятый, невыспавшийся, усталый. Однажды он уснул на втором дубле съемок эпизода. Все в почтении ждали пробуждения «маэстро». Вдруг кто-то случайно уронил штатив. Де Сика проснулся и бодро воскликнул: «Стоп! Перфетто!» – то есть «Снято!». Сам превосходный актер, Де Сика умел работать с исполнителями ролей в своих фильмах. Чтобы придать грубоватому лицу Бельмондо интеллигентный вид, режиссер попросил Жан-Поля надеть очки. Эти очки очень помогли актеру, они стали удобным приспособлением в его игре. При озвучании картины, разумеется, Бельмондо подменил итальянский актер, но зато во французской версии картины слышен его голос…

На страницах парижского еженедельника «Синемонд» Софи Лорен нарисовала такой портрет Микеле – Бельмондо (с точки зрения Чезиры – Чочары):

«Этот Микеле был занятным парнем. Невысокого роста, широкоплечий, он носил очки и гордо ступал по земле, как человек, которого не так-то просто сбить с толку. Очки делали его старше, хотя ему было всего 25 лет. Мне казалось, что у него не было опыта общения с женщинами. Он и сам мне признавался, что никогда не ухаживал за ними. Зато он много читал, знал кучу всяких вещей. Ненавидел он только фашистов и попов и говорил, что они одного поля ягоды: фашисты, мол, укоротили рясу, сделав из нее черные рубашки».

Образ Микеле – не самая большая удача Альберто Моравиа, по роману которого, как говорилось, снимался фильм. Писатель Илья Эренбург не зря назвал его героя «загадочным антифашистом», «литературным типом, затесавшимся в живую толпу». Так что авторам фильма и актеру досталась нелегкая задача. Им приходилось «оживлять» своего персонажа, преодолевать его некоторую условность и дидактичность. Актеру удалось сделать Микеле привлекательным для Чочары, ее дочери Розетты, для зрителей. Редкий случай, когда кино выиграло у литературы! По сравнению с романом образ Микеле получился у Бельмондо более убедительным, правдивым, обретшим дух и плоть.

Приступая позднее к работе над фильмом Жан-Пьера Мельвиля «Леон Морен, священник», Жан-Поль смеялся: сначала ему пришлось играть ярого атеиста, врага церкви, а потом создать симпатичный образ священнослужителя. Что ж, он еще раз продемонстрирует широту своего актерского диапазона!

До начала съемок у Мельвиля у него появилось время, чтобы наконец-то съездить с женой в свадебное путешествие, которое они так и не смогли совершить в свое время после свадьбы. Но тут весьма некстати возник режиссер Мауро Болоньини со сценарием фильма «Виачча» – «Переулок». Бельмондо поначалу наотрез отказался. Тогда ему стала звонить приглашенная на главную роль в будущем фильме Клаудиа Кардинале. Она говорила, что много лестного о нем слышала от Делона и Годара. Вообще он замечательный актер и она была бы счастлива сыграть с ним в дуэте! Старина Ален, с которым Бельмондо успел здорово подружиться, со своей стороны тоже нашептывает, какая прелестная женщина Клаудиа и какая она хорошая партнерша по съемкам, да и не только. (С Делоном они вместе снимались в фильме «Рокко и его братья», поставленном Лукино Висконти). Но Бельмондо упорно продолжает отказываться. Тогда итальянцы используют самый главный козырь: предлагают ему значительный, невиданный ранее для него гонорар. И Жан-Поль дает согласие. Но, наверное, не только из-за денег. В одном из интервью Бельмондо заявил, что актер не должен ждать, когда ему предложат сыграть в киношедевре. Так может пройти вся жизнь. Актер должен сниматься, поддерживать свою форму, иначе он просто перестанет существовать как актер. В этом, наверное, причина той кажущейся «неразборчивости» в ролях, «всеядности» Бельмондо, за которую его нередко упрекали критики. Просто таков его принцип: раз ты актер, то постоянно должен играть, доказывая свое мастерство, свой профессионализм, свою состоятельность. Всего за свою жизнь Бельмондо снялся свыше чем в 100 фильмах. Как самокритично заметил он сам, «среди них вряд ли найдется дюжина хороших».

И вот, вместо того, чтобы отправиться в веселое свадебное путешествие с любимой Элоди, он погрузился в работу. Пришлось опять просить прощение у жены…

Съемки в «Виаччи» оказались непростыми для Жан-Поля. Прежде всего, его не очень занимал сюжет. Рассказ о молодом крестьянине, который, приехав в город, влюбляется в проститутку, потом терпит всяческие унижения и возвращается обратно в деревню, чтобы умереть на пороге родного дома, был лишен «нерва», а вся картина при всем ее изобразительном изяществе многое теряла в глазах зрителей по части занимательности. Бельмондо приходилось «разжигать страсть» и он чувствовал себя не в своей тарелке.

У Мельвиля

1961 год начался у нашего героя в съемочной группе режиссера Жан-Пьера Мельвиля, которого он помнил еще по фильму «На последнем дыхании», где тот очень забавно сыграл эпизодическую роль писателя. То, что сорокадвухлетний Мельвиль появился в ленте Ж.-Л. Годара в роли популярного американского писателя, заносчивого мэтра, у которого прямо на аэродроме берет интервью девушка-журналистка, является типичной годаровской шуткой, выражением его иронического отношения к миру. После фильма «На последнем дыхании» Бельмондо встретил Мельвиля на съемках «Чочары» – в безукоризненном костюме, черных очках и в шляпе. Настоящий денди. Мельвиль явно приглядывался к Бельмондо. И, видимо, уже приняв для себя решение, дал ему сначала прочитать роман «Леон Морен, священник», написанный лауреатом Гонкуровской премии Беатрис Бекк.

Через неделю Мельвиль спросит у Бельмондо, согласен ли тот сыграть главную роль священника в этом фильме?

А почему бы и нет? Бельмондо хочет попробовать себя в самых разноплановых ролях, и сценарий ему понравился. Хотя он на дух не переносит попов, Морен ему симпатичен. Это порядочный человек, который старается быть верным данной клятве. Столкнувшись с искусом, он достойно выходит из посланного ему испытания. Происки дьявола его не пугают. Бельмондо уверен, что справится с ролью. Но не может ли Мельвиль подождать? Ему надо выполнить обязательства перед другими режиссерами. Если тот готов ждать, тогда все в порядке. А кто намечен на роль главной героини по имени Барни? Эмманюэль Рива? Это имя ему хорошо знакомо по фильму Алена Рене «Хиросима, любовь моя». Хорошая актриса и, что немаловажно, очень недурна собой. А как она отнесется к его кандидатуре? Внешность у него уж больно не пасторская.

Но Мельвиль уверен, что все будет в порядке.

…Тихая жизнь маленького французского городка с узкими улочками во время оккупации. Потерявшая на войне мужа, главная героиня Барни Аранович живет одна с дочерью. В прошлом активистка компартии, убежденная атеистка, она насмешливо относится к молодому пастырю Леону Морену. Ей непонятно, что заставило привлекательного парня надеть сутану священника. Пользуясь исповедальней, Барни выкладывает ему, что думает о Боге и его, Морена, миссии в городе. Она ожидает отпора, но Леон Морен спокойно и убедительно парирует ее доводы. Тогда она приходит к нему, чтобы поспорить в открытую. Морен дает ей почитать богословские книги, которые Барни никогда не видела. Для него эта женщина – одна из заблудших овец, которую надо наставить на путь истинный. Он для нее – просто привлекательный представитель противоположного пола в странном для молодого человека одеянии. В своих беседах они открываются друг другу. Очень скоро Барни уже не способна скрыть своего влечения. Но Морен достойно и спокойно парирует все ее попытки перейти опасный рубеж в их отношениях. Оскорбленная Барни решает его спровоцировать и посылает к нему красотку-подругу, перед которой не может устоять ни один мужчина. Но только не Леон Морен. Он просто выставляет обольстительницу из дома. Тогда Барни сама решает пойти ва-банк и пытается соблазнить священника. И ее ждет полное поражение. Осознав свою вину, она просит у Морена прощение. А тем временем Францию освобождают от фашистов, приходит конец оккупации. Отца Морена отправляют с миссией по соседним селам. Барни возвращается в Париж. Они расстаются навсегда.

Отец Сергий у Льва Толстого в аналогичной ситуации, дабы не согрешить, отрубает себе палец. Француз Леон Морен ведет себя иначе. Его смущает плотская любовь Барни, но он хочет остаться верным своему обету иными средствами, убеждая женщину, что не может быть другим. Для него грех – не пустое слово. И он достойно выходит из трудного положения.

Бельмондо убедителен в роли глубоко верующего проповедника, Эммануэль Рива очень красива.

В работе над образом Жан-Полю здорово помогал консультант на картине отец Лепутр. Тот понимал, как трудно актеру Бельмондо, игравшему до этого «брутальных» или комедийных персонажей, «влезть в шкуру» священника, и всячески старался оградить его от излишних придирок со стороны постановщика. Скажем, Мельвилю не нравилось, как актер ходит в сутане. Тогда вмешивался добрейший кюре и доказывал, что не у всех священнослужителей одинаковая походка. Если Жан-Полю удобнее ходить быстро, пусть будет так. Мельвиль вообще поначалу нервничал, наблюдая, как Жан-Поль по утрам приезжал на студию в своей пижонской машине с открытым верхом, но уже облаченный в сутану и берет. «При виде меня, – рассказывал Жан-Поль, – он пугался. Мельвиль считал – и это стало его наваждением, – что я не достаточно собран. Мол, если вы приезжаете на дорогущей машине и отпускаете шуточки, значит, не относитесь серьезно к роли. Он считал, что мы обязаны по вечерам говорить о душевных муках Морена, о его переживаниях, а мы отправлялись куда-нибудь выпить и потанцевать, словом, весело проводили время. Мельвиль считал, что мне наплевать на его фильм, и все время твердил: „Вам надо собраться“. На что я ему отвечал: „В таком случае я просто усну“…В одной из сцен Бельмондо обращался к Эмманюэль Рива на латыни. Мельвиль хотел, чтобы актер выучил текст наизусть. „Нет, так не пойдет. У меня совершенно нет способности к языкам, – возразил Жан-Поль. – Вы напишите текст на листе бумаги и укрепите его за камерой, я прекрасно его прочту“. В конце концов режиссер уступил.

«Если вы видели фильм, то обратили внимание на то, какой у меня вдохновенный вид, – говорит Бельмондо. – А все потому, что я старался разобрать текст и слегка волновался… В детстве, когда я пел в церковном хоре, у нас был потрясающий кюре аббат Грацциани. Добрейшей души человек. Играя Морена, я думал о нем. Но актеру очень важно использовать свой дар воображения, а не подражания. Чтобы сыграть полицейского, вовсе нет надобности провести десять дней в комиссариате полиции и участвовать в погонях за опасными преступниками».

Постепенно отношения актера и режиссера выровнялись. Мельвиль видел, что Жан-Поль по-настоящему увлекся ролью. Актеру действительно по-человечески нравился Леон Морен, он восхищался его поведением, его нравственными устоями. Не удивительно, то, что мы видим на экране, трогает за живое, глаза актера полны доброты, участия, понимания.

Отвечая некоторым ортодоксальным католическим критикам, которые считали фильм вредным для нравственных устоев общества, отец Лепутр говорил, что он создан «не для верующих, а для атеистов». «Иные увидят в нем, – писал он, – историю женщины, которая дурно ведет себя, я же нахожу, что это рассказ о священнике, который оказывается на нравственной высоте». Сам же Мельвиль явно хотел доказать третье: как важно человеку – в сутане он или без оной – жить в согласии со своими убеждениями. Жан-Поль понял эту «сверхзадачу» и сыграл образ Леона Море с большой силой и искренностью.

Вероятно, ему было бы гораздо труднее, если бы рядом не было такой актрисы, как Эмманюэль Рива. Ее глуховатый, трепетный голос, который так завораживал всех в фильме «Хиросима, любовь моя», магически действовал и на него. Героиня Рива полна внутренних противоречий, которые разрывают ее. Она презирает лицемерных (как она считает) святош и вместе с тем страстно влюблена в одного из них. Она яростно спорит с Мореном, но явно пасует перед его аргументами. Фильм служил яркой иллюстрацией того, что в споре рождается истина, что спор помогает каждой стороне осознать свои сильные и слабые стороны.

Надо сказать, что Эмманюэль Рива сначала с настороженностью отнеслась к выбору режиссером на роль главного героя Бельмондо. Она уже видела фильмы с его участием и считала его человеком «другой группы крови». Потом ее откровенно смущала его «брутальная» внешность. «Он скорее похож на грабителя с большой дороги, чем на священника», – говорила она. Поначалу Мельвиль опасался, что его актеры не найдут общий язык, а ему нужна была их предельная искренность. Вначале они действительно настороженно приглядывались друг к другу. Потом Рива по достоинству оценила актерский талант и обаяние Бельмондо, поверила в него. Они подружились, стали проводить вместе свободное от съемок время. И с грустью расстались после окончания работы.

В дальнейшем Жан-Полю Бельмондо не придется сниматься вместе с Эммануэль Рива, которая станет любимой актрисой авторского, интеллектуального кино, но не сумеет подняться выше своих ролей в «Хиросиме», «Леоне Морене», а потом и в экранизации романа Франсуа Мориака «Тереза Дескейру». С Бельмондо они всегда с удовольствием будут вспоминать те несколько недель, которые работали вместе.