Застывший огонь

– Должно быть, я крепко вас разозлил, ребята, – сказал Мэнсон вслух и пустил бот в сторону Танжера, дикого лесистого мира. Он слышал, что там не очень здорово, однако взбешенный «Кондор» приближался, так что выбирать не приходилось.

«А что же там с Фрэнком? Жив ли он еще? Борется за жизнь или уже нет?»

Зеленый шар Танжера стремительно приближался; чтобы не сжечь корабль в атмосфере, пришлось включить торможение.

«То-то «Кондор» обрадуется, – невесело подумал Мэнсон, оглядываясь. Там, в трюме находилась спасательная капсула, теперь все надежды были только на нее. Но чтобы воспользоваться этим средством, необходимо было спуститься как можно ниже.

Судно вошло в плотные слои, раскаленные струи загудели на его бортах, разъедая их огненными языками. Бот двигался слишком быстро, но Мэнсон пошел на риск, зная, что «кондор» не сможет спускаться с такой же скоростью, опасаясь сжечь оперение.

Он уже решил было, что преследователь далеко отстал, когда в корму ударили авиационные снаряды.

«Неужели он тоже идет на пределе?» – удивился Мэнсон. Обстрел прекратился, но через несколько секунд снаряды снова забарабанили по корпусу. Указывая на декомпрессию, замигал датчик.

Чтобы сделать хоть что-то, Мэнсон бросил судно влево, и обстрел сразу прекратился.

«Сукин сын прятался за моей спиной!» – догадался Мэнсон.

На высоте пятнадцати тысяч метров он остановил падение, затем перевел бот в горизонтальный полет.

Внизу замелькали реки, джунгли, небольшие острова и песчаные пляжи.

«Выглядит очень мило», – подумал Мэнсон.

В этот момент в корпус бота врезалась ракета. Судно швырнуло в сторону, и тут же его настигла вторая ракета. Она ударила в корму, один из двигателей сразу потерял тягу. Понимая, что медлить больше нельзя, Мэнсон покинул пилотское кресло и начал пробираться к спасательной капсуле. Пол вибрировал, а судно тряслось так, будто вот-вот развалится.

Мэнсон уже забирался в люк капсулы, когда бронебойные снаряды пробили потолок кабины.

«Кажется, я вовремя», – пронеслось у него в голове. Он захлопнул люк и, пристегнувшись к креслу, рванул рычаг с надписью «Сброс».

Когда вибрация исчезла, Мэнсон понял, что покинул борт судна. Затем последовал рывок, что говорило о благополучном раскрытии парашюта. Капсула слегка раскачивалась, Мэнсон замер, напряженно ожидая скорой расправы или счастливого спасения.

Наконец капсула коснулась веток, но в этот момент несколько снарядов все же настигли свою цель. В потолке появились сразу две большие пробоины, и Мэнсон увидел синее небо.

«Если это все, то ничего страшного», – успел подумать он, прежде чем купол парашюта «погас» и капсула камнем полетела вниз.

Последовал один удар, потом еще один, затем плеск воды, которая попала через пробоины внутрь. Мэнсон уже решил, что совершил мягкую посадку, когда падение вдруг возобновилось.

«Да есть ли здесь земля, или я так и буду?..»

В этот момент от чудовищного удара капсула раскололась надвое.

Напуганные обитатели леса попрятались по своим норам, а вызванный сотрясением дождь продолжал изливаться с ветвей высоких деревьев.

Смытый каплей воды, с ветки сорвался прозрачный слизняк. Он пролетел сорок метров и со всего маху шлепнулся на лоб лежавшего без чувств человека.

От удара противного слизняка Мэнсон открыл глаза и осторожно покрутил головой. Она двигалась, и это было уже хорошо. Мэнсон пошевелил руками и ногами. Движение далось с болью, но все обошлось без переломов, и это тоже было чудо.

Над самыми верхушками деревьев с ревом пронесся «Кондор», но его было уже не видно.

«То-то, козел, я обманул тебя», – Мэнсон слабо улыбнулся и снова потерял сознание.

Глава 24

Катер на воздушной подушке стремительно несся над поверхностью воды, оставляя за собой пенный след и облака распыленной влаги. Теплый ветер бил в лицо и рассеивался о защитную сетку – в это время года над рекой кормилось множество ядовитых насекомых, и получить такую гадость в лицо было небезопасно.

Над головой капрала Зингера пролетел здоровенный жук и разбился о стекло кабины.

«Ого, – подумал капрал, – ничего себе фугас».

Из трюма появился Патрик Пшепански. Он посасывал окурок сигары и самодовольно улыбался.

«Спер у лейтенанта окурок и доволен, – подумал Зингер и улыбнулся. – Хорошо, что за треском двигателя ничего не слышно, а то бы Патрик достал меня своим враньем».

На середине реки из зеленых волн выпрыгнула здоровенная черная рыбина. Следом за ней мелькнула голова речного тигра.

Капрал Зингер вздохнул и крепче вцепился в поручни. Здешние воды просто кишели разного рода хищниками. Эти речные монстры пожирали друг друга в мгновение ока – капралу не раз случалось видеть это собственными глазами.

На палубе показался лейтенант Хаммер, Патрик Пшепански тут же выбросил окурок за борт. Однако лейтенант заметил это и показал воришке кулак. Патрик удивленно пожал плечами и отвернулся, будто он вообще ни при чем.

Справа показался рукав реки, лейтенант указал на него рулевому, тот кивнул, и катер начал поворачивать.

Рукав был довольно узкий. Росшие по берегам деревья склонялись к воде так низко, что рукав представлял собой что-то вроде туннеля.

Рулевой сбросил скорость, а Патрик и капрал Зингер подняли автоматы. В ветвях могли прятаться хищники, начиная с диких котов и заканчивая ядовитыми питонами. Случалось, на людей нападали и сарамахи – птицы размером с индюка, имевшие сильно развитый и острый как бритва клюв.

Увидев катер, с берега в воду начали сползать лиматокусы – двухметровые жестокие разбойники, постоянно воюющие с речными тиграми. Заметив угрозу, на палубе появился матрос катера Рябов. Он взял электрошоковый багор и стал ждать появления агрессоров.

Первый лиматокус выскочил прямо возле носа катера. Он встал на хвост и разинул усеянную крючьями пасть. Рябов сделал выпад, и полуметровый разряд отбросил животное в воду.

Лиматокусы повторили атаку с правого борта, но здесь их встретила электрошоковая метелка, и разбойники ни с чем возвратились на свой берег.

«Однако этот парень знает свое дело, – подумал Зингер, глядя, как буднично матрос Рябов орудовал электрошокером. – С другой стороны, он служит на реке и, наверное, раз по десять на дню машет своей метлой».

Неожиданно Зингер увидел изготовившегося к прыжку питона, но не успел он вскинуть автомат, как прозвучали выстрелы Пшепански. Пули срезали ветку, и она вместе с гигантской извивающейся змеей упала на палубу.

Катер сразу замедлил ход, а лейтенант закричал:

– Назад! Всем назад!

Зингер и Патрик Пшепански, держа перед собой автоматы, попятились к корме. Стрелять в палубу было нельзя, катер был небронированный. Пара пробоин – и пришлось бы возвращаться на базу по берегу, а это почти верная смерть.

Толстые кольца змеи вились вокруг обломанной ветки, но головы питона нигде видно не было.

– Ну-ка на корму, ребята! – скомандовал выглянувший из кабины рулевой. – Женя, ты где?

– Иду уже, – отозвался матрос. Он подошел к змее метра на три и внимательно посмотрел на вьющиеся кольца.

– Ну что, Жень, есть у тебя такая? – крикнул рулевой.