«Русская река»: Речные пути Восточной Европы в античной и средневековой географии

Если говорить об этимологии древнеиранского названия Волги, то лингвисты считают вполне закономерным выведение греческого ??? и авестийского R??h? из авестийского же ravan– ‘река’, при этом «очевидно, – v– было передано греками через дигамму, которая впоследствии, как известно, исчезла – признак большой древности заимствования в греческий».[155 - Шрамм Г. Реки. С. 75.]

Таким образом, можно говорить о скифском (т. е. иранском) происхождении древнейшего названия Волги, зафиксированного в «Авесте», у Геродота и у Птолемея. Это название Ранха или Ра.

Тот факт, что именно иранские племена дали Волге ее первое название, хорошо согласуется с этногеографической и археологической историей ранних иранцев и расселением их северных ответвлений – скифо—сакских и сарматских племен, кочевавших между Алтаем и Северным Причерноморьем. Их путь в любом случае проходил через Нижнюю Волгу, ее величина и значение должны были отложиться в их памяти на долгие века, и именно от скифов должны были узнать ее имя греки.[156 - Известно, что те же скифы дали название также реке Дон: греческое название Дона Танаис восходит к иранскому (авестийскому) Danu (см.: Gershevitch I. The Avestan Hymn to Mithra. Cambridge, 1959. P. 189).]

А теперь я напомню интереснейшее обстоятельство. Как известно, в языке финно—угорских народов Среднего Поволжья сохранилось до сих пор это же название Волги. Так, в эрзя—мордовском языке оно звучит как Rav(o), в мокша—мордовском – как Rava, в определенной форме – Ravs.[157 - Шрамм Г. Реки. С. 75–76.] Г. Шрамм полагает, что это древнее заимствование из североиранского, проще говоря, – из языка скифов и сарматов, доминировавших в нижневолжских степях, в язык древних финно—угров, живших в области Средней Волги, в лесостепи и в зоне смешанных лесов.[158 - Там же. С. 76, 79–82. Напротив, заимствованием из финнского в греческий считал В. В. Бартольд Птолемеево название Ра (см.: Бартольд В. В. Арабские известия о русах // Он же. Сочинения. Т. II (1). М., 1963. С. 814). Сходную позицию см.: Kiessling M. Ra // RE. 2. Reihe, 1. Hlbd. 1914. Sp. 1–8.] Уже заимствованием из финно—угорского видит Шрамм племенное название робаски (‘????????) у Птолемея (IV, 14; ср.: Orosius, I, 2, 2: Rhobasci); это племя Птолемей размещает вдоль берегов Восточной Ра (т. е. Камы); этноним мог означать «обитатели Волги».[159 - Шрамм Г. Реки. С. 76.] Любопытно, что в перечне народов, входивших в состав державы готского царя Германариха (ок. 370 г.), Иордан (Get. XXIII, 116) в VI в. упоминает после названий несомненно финно—угорских народов мери, мордвы и мещеры этнонимы Rogas Tadzans, которые некоторыми лингвистами восстанавливаются как одно имя

Rauastadjans со значением «обитатели берегов Волги»,[160 - См.: Marquart J. Osteurop?ische und ostasiatische Streifz?ge: Ethnologische und historisch—topographische Studien zur Geschichte des 9. und 10. Jahrhunderts (ca. 840–940). Leipzig, 1903. S. 378–379, Anm. 4; Шрамм Г. Реки. С. 77; ср. о неоднозначности «финно—угорских» этнонимов в перечне Иордана: Петрухин В. Я., Раевский Д. С. Очерки. С. 135–136.] что может являться переводом финно—угорского робаски. Этот факт свидетельствует, что и в IV в. н. э. поволжские финно—угры сохраняли перенятое у южных иранцев название Р?, или Р?в?.

Лингвистика и археология подтверждают, что контакты между скифским и финно—угорским мирами по Волге были достаточно интенсивными уже в очень древние времена. Пушнина, доставляемая из северных лесов и из Сибири, а также золото и другие металлы, добывавшиеся с древнейших времен на Урале, весьма благоприятствовали развитию торговых коммуникаций по Волге. Языковое влияние на финно—угорские языки со стороны древнеиранского хорошо прослежено лингвистами, в том числе и в торговой лексике (например, слова, означающие «золото», «выдра», «пчела», «рог», числительное «сто», некоторые обозначения транспортных средств, военного снаряжения, инструментов и т. д. были заимствованы в финно—угорских языках из иранского).[161 - Подробнее см.: Шрамм Г. Реки. С. 81–82.] Не лишним будет отметить, что сами названия некоторых финно—угорских народов Среднего Поволжья – мордвы, мари (летописной мери), муромы, удмуртов – восходят, как считают лингвисты, к древним иранским заимствованиям.[162 - См.: Попов А. И. Названия народов СССР. Л., 1973. С. 102 и сл.; Петрухин В. Я., Раевский Д. С. Очерки. С. 321–324.]

Абашевская культура бронзы, распространенная на Средней Волге и Каме, уже во второй половине II тыс. до н. э. заметно выделяется среди окружающих ее охотничьих культур,[163 - Петрухин В. Я., Раевский Д. С. Очерки. С. 79.] что позволяет предположить возможность торгового обмена с южноволжскими соседями. Исследователи также отмечают, что «в ряде ананьинских могильников, расположенных по течению Волги между местами впадения в нее Камы и Ветлуги, часто попадаются скифские предметы VII–VI вв. до н. э.».[164 - Там же. С. 111; см. также о скифо—сарматском влиянии на культуру мордвы: Смирнов А. П. Очерки древней и средневековой истории народов Среднего Поволжья и Прикамья. М., 1952 (МИА. 28). С. 55–61.] Товары из Ольвии, судя по археологическим данным, попадали по Волге в Прикамье и на Урал.[165 - Граков Б. Н. Чи мала Ольвiя торговельни зносини з Поволжьям i Прiуральям в архаiчну i класiчну епоху? // Архелогiя. Т. 1. Киев, 1947. С. 23–38.] Южное влияние заметно и в пьяноборской археологической культуре в сарматское время (после 200 г. до н. э.).[166 - Шрамм Г. Реки. С. 79.]

Примечательно, что и сам Геродот из всей континентальной Восточной Европы дает описание пути на север только вдоль Волги (не называя ее). При этом он ссылается на некоторых эллинов и на скифов, которые ведут там торговлю: «до них добирается и кое—кто из скифов, у которых нетрудно разузнать, а также у эллинов, как из гавани Борисфена (Ольвии. – А. П.), так и из других понтийских гаваней. А скифы, которые к ним прибывают, договариваются с помощью семи переводчиков, на семи языках» (Herod. IV, 24). На мой взгляд, такая избирательность Геродота свидетельствует о том большом значении, которое уже в середине V в. до н. э. имела волжская речная артерия, связывавшая Причерноморье с континентальными глубинными регионами.[167 - Ср. также: Шрамм Г. Реки. С. 80, 82–87.]

Возможно, именно Волга имелась в виду Диодором, когда он описывал следующим образом возвратный путь аргонавтов (IV, 56, 3): «Они проплыли вверх по Танаису до его истоков, в определенном месте они протащили корабль волоком и, проплыв по другой реке, впадающей в океан, спустились к (Северному. – А. П.) морю».[168 - См. об этом месте Диодора выше в Очерке 2. Г. Шрамм твердо убежден, что речь здесь идет о Волге (см.: Шрамм Г. Реки. С. 80: «Этот рассказ Диодора является первым, еще без упоминания названия, свидетельством того, что Волга вошла в географический кругозор греков»).]

В раннесредневековых латинских источниках (например, в «Космографии» Равеннского Анонима или на Певтингеровой карте) имя Волги в каком—либо звучании не встречается, ибо здесь повторяются по большей части старые античные схемы, в которых Каспий выступает как залив Северного океана.

В то же время у византийских авторов, начиная с VI в., а позже (с X в.) в арабских и западноевропейских источниках, Волга уже выступает под новым именем Итил (Аттила – ???????, Атил – ?????, Ател – ?А???, Этел – ?Ет??, Эдил – Edil, Исил и др.). Это новое имя отражает глубокие этнические изменения, произошедшие в Северном Причерноморье и на Нижней Волге в период Великого переселения народов, а именно вторжение сюда масс тюркоязычного населения из Азии, которым и принадлежало название Итил (возможно, это были гунны, пришедшие в низовья Волги в конце III в.).[169 - См.: Там же. С. 77. В. В. Бартольд (Арабские известия. С. 815) считает, что река получила название Итил не позже IV в. н. э.; об арабских источниках, в которых запечатлелось имя Итил, см.: Заходер Б. И. Каспийский свод сведений о Восточной Европе. Т. I–II. М., 1962–1967.] Это название сохранилось до сих пор в чувашском AD?l, в казанско—татарском Idil, башкирском Idil, монгольском Id?il, калмыцком Id?l.[170 - Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. 2–е изд. Т. I. М., 1986. С. 337.]

Ко времени гуннского нашествия можно, кажется, относить и первое проникновение в район Средней Волги южных кочевников – оногуров. Позже, уже в VII в., в том же районе появились теснимые хазарами болгары/булгары, образовавшие в IX–X вв. государство Волжско—Камская Булгария, а вскоре все Среднее и Нижнее Поволжье оказалось под властью хазар, получавших дань с подвластных волжских народов, поэтому тюркское название Волги закрепилось на всем этом протяжении. Даже Кама со своим притоком рекой Белой стала именоваться Белым или Малым Итилом (см. казанско—татарский Ak Idil и чувашский Sur AD?l) в отличие от Черного или Большого Итила (казанско—татарский Qara или Ulu Idil) – собственно Волги.[171 - Шрамм Г. Реки. С. 77–78.] Характерно, что один из важнейших городов Хазарии на Нижней Волге назывался ее именем – Итил; это была столица каганата и зимовище кагана, откуда он правил подвластными народами. С VI–VII вв. налаживаются торговые связи с Согдом, Хорезмом и Ираном (Закавказьем), а также Византией, которые становятся возможными благодаря Волжскому торговому пути через Волжскую Булгарию и Хазарию.[172 - Петрухин В. Я., Раевский Д. С. Очерки. С. 326.]

И, наконец, русское название реки Волга появляется в самых первых письменных источниках восточного славянства. В географическом введении к «Повести временных лет» упоминаются с запада на восток реки Дунай, Днестр, Днепр, Десна, Припять, Двина, Волхов и последней в этом перечне названа «Волъга, яже идеть на востокъ, в часть Симову».[173 - Повесть временных лет. 2–е изд., исправл. и дополн. СПб., 1996. С. 7. Ср. также несколько ниже (с. 9): «Ис того же л?са [Оковськаго] потече Волга на въсток, и вътечеть семьюдесят жерелъ в море Хвалисьское [Каспийское]. Т?м же и из Руси можеть ити по Волз? в Болгары и въ Хвалисы [Хорезм], и на въсток доити въ жребий Симовъ…».] Название Волга этимологи выводят и из славянских языков (

Vъlga – «волгкий, волглый» «влажный», ср. чешский гидроним Vlha и польский Wilga), и из балтских, и из финно—угорских.[174 - Фасмер М. Этимологический словарь. Т. I. С. 336–337.] Ясно только, что его распространение на Волгу началось с севера, с Верхней Волги, в отличие от двух предшествующих – иранского Ра и тюркского Итил, отразивших оживленные торговые коммуникации финно—угорских народов Среднего Поволжья с нижневолжскими степняками – иранцами и тюрками – и тюркские миграции на север.

Очевидно, такие же связи были установлены между русами и народами Среднего и Нижнего Поволжья. Арабский автор X в. Ибн Хаукал так писал о торговле хазар и о северных мехах: «Большая часть этих мехов, даже лучшие из них, добываются в стране русов…, и они продавали их (меха) в Болгаре, пока не разорили его в 358 г. (= 968/969 г. н. э.). Часть этих товаров доходила до Хорезма… Таким образом, не прекращался приток товаров русов к городу Хазарану (Итилу)».[175 - Текст см.: Бартольд В. В. Арабские известия. С. 848–849; ср.: Заходер Б. Н. Каспийский свод. Т. I. С. 168.] Ибн Хордадбех рассказывал о торговле русов мехами до Багдада и далее до Китая.[176 - Заходер Б. Н. Каспийский свод. Т. II. С. 84–85.]

В скандинавских источниках встречается название восточно—европейской реки Олкога (Olkoga), в котором исследователи видят имя Волги (иногда Волхова).[177 - Встречается в древнеисландской «Книге Хаука» (Hauksbуk) второй половины XIV в. (подробнее см.: Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения. Тексты, перевод, комментарий. М., 1986. С. 154–156).] На Эбсторфской карте, выполненной в XIII в. в Нижней Саксонии, в Восточной Европе указана река, надпись к которой гласит: «Olchis fl(uvius) qui et Wolkans» («река Олхис, называемая также Волканс»).[178 - См.: Miller K. Mappae mundi: Die дltesten Weltkarten. Bd. V. Die Ebstorfkarte. Stuttgart, 1896; Чекин Л. С. Картография христианского средневековья VIII–XIII вв. Тексты, перевод, комментарий. М., 1999. Илл. 48 и 51.] И хотя представления картографа о Восточной Европе были весьма путанны (так, он заставляет эту реку впадать в Северный океан, а на ней размещает города Новгород и Киев: Novgardus c[ivitas], Kiwen c[ivitas]), есть основания видеть здесь контаминацию знаний о двух реках Восточной Европы – Волхове и Волге, которые были важным участком Великого Волжского пути (см. илл. 7). В этих западно– и североевропейских упоминаниях Волги позволительно усматривать участие скандинавов – варягов—руси – в торговых и военных контактах восточных славян с поволжскими народами.

О знакомстве славян с Волгой первоначально в ее верхнем течении говорит и упоминание Волги в ПВЛ не после Дона, который вообще не упомянут, поскольку там господствовали тюркские степняки, и не после хотя бы Днепра, а после северных рек Двины и Волхова, истоки которых находятся недалеко от Верхней Волги. Да и ремарка летописца, что Волга «течет на восток», выдает, вероятно, знание Волги лишь в ее верхнем течении до великой излучины, после которой она течет на юг. С другой стороны, указание, что она течет в «часть Симову», т. е. в Азию и по ней из Руси можно попасть «в Болгары и въ Хвалисы (Хорезм)», несомненно, связано с представлением о Волге как о начале пути через Каспий в страны Азии и Кавказа.[179 - См. подробнее: Мельникова Е. А. «Этнографическое введение» Повести временных лет: Пространственная ориентация и принципы землеописания // Живая старина. 4(8). 1995. С. 45–48.]

В письме хазарского кагана Иосифа (60–е гг. X в.) сообщается: «Я охраняю устье реки [Итил] и не пускаю русов, приходящих на кораблях, приходить морем, чтобы идти на измаильтян… Я веду с ними войну. Если бы я их оставил (в покое) на один час, они уничтожили бы всю страну измаильтян до Багдада…».[180 - Текст и перевод см.: Коковцов П. К. Еврейско—хазарская переписка в X веке. Л., 1932. С. 100–102.] Иосиф имел в виду, очевидно, пиратские набеги русов, спускавшихся по Волге или из Черного моря через Дон и Нижнюю Волгу на побережья Каспийского моря, населенные мусульманами, которые действительно имели место в X в..[181 - Об одном из них, произошедшем между 909 и 914 гг. и окончившемся полным избиением русов на обратном пути хазарами, буртасами и булгарами, сохранились свидетельства арабских источников, в частности, ал—Мас’уди (см. текст: Бартольд В. В. Арабские известия. С. 829–831; ср. также: Петрухин В. Я., Раевский Д. С. Очерки. С. 281).] По иронии судьбы буквально через несколько лет после составления этого письма (в 965–968 гг.) русский князь Святослав разгромил Хазарию и разрушил ее столицу Итил, совершив путь через Оку и Среднее Поволжье.[182 - «Иде [Святославъ] на Оку р?ку и на Волгу… Иде Святославъ на козары; слышавше же козари, изидоша противу съ княземъ своимъ Каганом… Одол? Святославъ козаромъ и градъ ихъ (и) Б?лу Вежю взя. И ясы поб?ди и касогы» (Повесть временных лет. С. 31; ср. о том же событии известие Ибн Хаукала: Бартольд В. В. Арабские известия. С. 850).] Разгром Хазарии и ее вассалов (в том числе Булгарии) не привел к политическому закреплению Руси на берегах Средней и Нижней Волги, но в 985 г. между Волжской Булгарией и Древней Русью (в лице князя Владимира) был заключен мирный договор, который стал основой развития прочных торговых и культурных связей между Русью и Средним Поволжьем.

Думается, что краткий обзор истории волжской гидронимии, данный в настоящем разделе, будет небесполезным для понимания роли Волги как важнейшей торговой магистрали Восточной Европы, на протяжении тысячелетий способствовавшей интеграционным процессам различных этносов и государств в этом регионе.

* * *

Теперь я хотел бы проследить, как и когда появляется Волга в европейской античной и средневековой картографии, какие следы она оставила и оставила ли вообще на древних картах, а также в геокартографических представлениях европейцев о Восточной Европе в период до Великих географических открытий. Заняться этой темой становится возможным после опубликования в последние годы нескольких фундаментальных трудов по истории картографии.[183 - Я имею в виду книги: The History of Cartography / Ed. by J. B. Harley and D. Woodward. Chicago and London. Vol. I–II. 1987–1998; Чекин Л. С. Картография.]

Говоря об античной картографии, надо отдавать себе отчет в том, что до нас практически не дошло никаких аутентичных античных памятников, которые могли бы свидетельствовать о том, как выглядели карты.[184 - См. подробнее: Подосинов А. В. Античная картография (факты и проблемы) // Вопросы истории. 1998. 8. С. 61–70.] Кроме небольшого фрагмента карты из Дура—Европос середины III в. н. э., нарисованной на кожаной обшивке щита и представляющей участок западного и северного побережья Черного моря,[185 - См. о ней: Подосинов А. В. Черное море в картографической традиции античности и раннего средневековья // ДГ, 1996–1997 гг. Северное Причерноморье в античности: Вопросы источниковедения. М., 1999. С. 237–252.] источником по античной картографии могут служить для нас Певтингерова карта (список XII–XIII вв., но восходящая к первым векам нашей эры[186 - Подосинов А. В. Певтингерова карта // Свод древнейших письменных известий о славянах. Т. I (I–VI вв.). 2–е изд., испр. М., 1994. С. 63–80.]), а также карты Птолемея, которые сохранились лишь в поздних копиях начиная с XII в., но описаны в произведении самого Птолемея.

Об изображении Волги у Птолемея речь уже шла выше. Сведения Птолемея о реке Ра—Волге оказались практически утраченными для последующей картографии, которая на греческой почве как будто не имела какого—либо отчетливого развития,[187 - См.: The History of Cartography. I. P. 258, 279. Византийская литература, в отличие от западноевропейской, уже с VI в. знала о Волге под именем Атил (Аттила, Ател, Этел), что было вызвано оживленными политическими и экономическими контактами с восточноевропейскими народами (см., например: Чичуров И. С. Экскурс Феофана о протоболгарах // ДГ, 1975 г. М., 1976. С. 65–80).] а в латинской культуре продолжала придерживаться доптолемеева представления о Каспии как заливе Северного океана.

Таким образом, римская геокартография, как кажется, никогда не воспользовалась достижениями Птолемея и наследовавшая ей западноевропейская средневековая картография традиционно вплоть до картографической «революции» Возрождения не замечала большой реки, впадающей с севера в Каспийское море.[188 - Арабская геокартография, напротив, с самого своего зарождения в IX в., благодаря оживленным торговым связям по Волжскому торговому пути (достаточно вспомнить посольство багдадского халифа в Волжскую Булгарию в 921–922 гг., описанное его секретарем Ибн Фадланом), и используя наследие Птолемея, никогда не теряла Волгу из виду, называя ее то Ра, то Атилом, локализуя на ней Волжскую Булгарию, хазар и другие реальные народы раннего Средневековья (подробнее о Волге в арабской картографии см.: Коновалова И. Г. Восточные источники // ДР. С. 191–193, 213–215).] Впервые Европа узнала о том, что Каспийское море – не залив Северного океана от Вильгельма де Рубрука, путешествовавшего в эти края в 1253–1256 гг. и назвавшего реку Этилию (Волгу).[189 - Rubr. XIV, XVI, XX: «Начинается Этилия из Великой Булгарии, лежащей к северу, направляется к югу и впадает в некое озеро, или в некое море, которое ныне называется море Сиркан… А Исидор называет его Каспийским морем… Море это можно обогнуть в 4 месяца, и неправильно говорит Исидор, что это залив, выходящий из океана, ибо он нигде не прикасается к океану, но отовсюду окружен землей»; ср.: Матузова В. И. Английские средневековые источники. IX–XIII вв.: Тексты, перевод, комментарий. М., 1979. С. 196–197, 201, 210, 215.]

Карта Юлия Гонория, Певтингерова карта, картографическая основа «Космографии» Равеннского Анонима (Cosm. II, 8—11), картина мира Иордана (Get. 30), Эбсторфская карта, Херефордская и другие средневековые карты повторяют представления о Каспии как заливе Северного океана, игнорируя существование Волги и не называя ее имени (Ра).

Почти единственное, что осталось от этого района – это робаски, которые, очевидно, через посредство Оросия попали на некоторые западноевропейские средневековые карты. Рассмотрим их расположение на картах и географическое окружение.

Так, на карте из рукописи XII в. (London, BL, Add. 10049, f. 64),[190 - См. ее публикацию в: Чекин Л. С. Картография. С. 123–125, илл. № 39.] содержавшей сочинения св. Иеронима, первыми в Северном Причерноморье начиная с востока названы [R]obasci Scite (робаски—скифы) (см. илл. 22). Следующее название – река Cliteron fl[uvius], а затем следует Fasis fl[uvius], потом гипербореи и аримаспы. Фасис (совр. Риони) впадает, как ему и положено, в Черное море, а робаски, река Клитерон и гипербореи с аримаспами находятся на северо—востоке от Фасиса, при этом река Клитерон не впадает в Черное море. Не могло ли соседство робасков и не впадающей в Черное море реки в Северном Причерноморье свидетельствовать о Волге, которая могла подразумеваться под Клитероном? Думается, что при неясности географической ситуации в Восточной Европе это возможно, даже если принять во внимание, что Клитерон, начинаясь на Крайнем Севере рядом с робасками, течет далее на запад мимо Боспора, Александровых алтарей, гелонов и, по—видимому, впадает в Танаис (ср., однако, восприятие Нижнего Дона как рукава Волги[191 - Особенно часто это представление встречается в арабской картографии (Коновалова И. Г. Восточные источники. С. 192). Подробнее об этом см. ниже в Главе II.]).

Несколько выше на этой же карте (т. е. восточнее при ее восточной ориентации) мы видим и Каспийское море, представленное как залив Северного океана. Интересно, что с западной стороны в море впадают две реки. Одна, расположенная южнее (правее), несет название Аракс и, по всей видимости, идентична современному Араксу, другая, впадающая с северо—запада в самый пролив, соединяющий Каспийское море с океаном, называется «Ахеронт, адская река» (Achеron fluvius infernalis). Истоки этой реки показаны на горах, расположенных на Крайнем Севере с надписью рядом с ними – «Наиверхняя Скифия» (Scitia Suprema). Все географическое окружение Ахеронта и впадение ее в устье Каспия наводят на мысль, что под Ахеронтом также может скрываться Волга.

В рамках одной карты я указал на возможность идентификации с Волгой двух рек (Клитерон и Ахеронт), что может показаться нелогичным и избыточным. Но, во—первых, всякий, кто занимался средневековыми картами, знает, сколь много нелогичностей и этнотопонимических дублетов встречается в их легендах.[192 - См., например о дублетах в названиях народов на Певтингеровой карте: Подосинов А. В. Певтингерова карта. С. 73–75.] Во—вторых, название реки Клитерон, как считается, восходит к гидрониму Gesclithron, упомянутому Плинием Старшим (VII, 10) и Солином (15, 20). Это имя объясняется из греческого словосочетания ??? ????????, которое означает «запор земли», т. е. дверь в подземный мир.[193 - Miller C. Mappae mundi: Die ?ltesten Weltkarten. Ht. 3. Stuttgart, 1895. S. 5–6; Чекин Л. С. Картография. С. 199.] Таким образом, река Клитерон, как и Ахеронт, оказывается связанной с подземным миром, к ней приложимы те же характеристики, и поэтому под двумя названиями вполне могла выступать одна река.

Робаски упоминаются на Эбсторфской карте XIII в. (см. илл. 7), где на самом севере около изображения трех столпов с пламенеющим огнем стоит надпись «are Alexandri Magni in finibus Robascorum…» («алтари Александра Великого в пределах робасков…»).[194 - Чекин Л. С. Картография. С. 143, 149 и илл. 51.]

Также и на Херефордской карте ок. 1290 г. присутствуют робаски и опять в непосредственной близости от реки Ахеронт (см. илл. 16). Легенды на карте располагаются следующим образом: «Каспийское море. Река Ахеронт. Считается, что это река ада, так как она кипит, впадая в море. Течет от Тенистых гор и, как говорят, тут вход в геенну. Здесь я нашел зверей, похожих на Минотавра, пригодных для войны. У албанов голубые зрачки, и они лучше видят ночью. Савроматы—скифы. Робаски—скифы (Robasci Sithe). Массагеты. Эвнохи—скифы. Аримаспы. Враждуют с грифами за жемчуг. У грифов головы и крылья, как у орла, а тело, как у льва. Могут пронести быка по воздуху. Река Клитерон. Гипербореи…».[195 - Там же. С. 154, 156, илл. 57.]

Л. С. Чекин в своем комментарии к Эбсторфской и Херефордской картам высказал мнение, что робаски здесь – «народ у берегов Танаиса (т. е. Дона. – А. П.)»,[196 - Там же. С. 216.] но, судя по их расположению среди савроматов, массагетов, аримаспов, грифов и гипербореев, это скорее северо—восток Европы с его Рипейскими (Уральскими) горами. Если учесть их локализацию у Камы (Восточный Ра) Птолемеем, то можно предположить, что река Ахеронт здесь, впадающая в Каспийское море, является субститутом Волги, вытекавшей с севера, с Рифейских гор, где жили полумифические геродотовы племена, протекавшей через владения робасков и впадавшей с севера в Каспийское море.

Отметим и здесь наличие в непосредственной близости друг от друга рек Ахеронт и Клитерон.

Загадочная река Ахеронт, которая, по мифологическим представлениям древних, протекала в подземном царстве Аида, впервые появляется в реальном географическом пространстве около Каспия еще в «Космографии» Этика[197 - Aeth. Cosm. 155, 4.] (VIII в. н. э.). Она встречается и на так называемой «Карте Генриха Майнцского» (конец XII – начало XIII в.),[198 - Чекин Л. С. Картография. С. 128–129, илл. 49.] где изображена, правда, восточнее Каспийского моря (см. илл. 6), и на Эбсторфской карте, на которой Ахеронт впадает, как и на Иеронимовой карте (см. о ней выше), с запада в самое устье Каспийского моря[199 - Там же. С. 141, 148, илл. 49.] (см. илл. 7). Здесь также рассказывается, что это «адская река» (fluvius infernalis) и что «она, впадая в море, кипит» (fervens mare ingreditur), хотя на полях карты и дается пространный экскурс, основанный на Этике, о том, что Ахеронт у Каспийского моря на самом севере впадает в Океан (Acharon fluvius recipitur ab occeano).[200 - Там же. С. 140, 147–148.]

Таким образом, хотя общая картина Восточной Европы с Каспием как заливом Северного океана и не предполагала изображения Волги, все же Волга присутствует, хотя и неявно, в допущении существования какой—то большой реки (рек) в Восточной Европе, кроме Танаиса. Можно поэтому предположить, что и река Olchis fl(uvius) qui et Wolkans Эбсторфской карты несет в себе контаминированную информацию о двух реках Восточной Европы, по которым шли торговые пути через Восточную Европу,[201 - Там же. С. 213.] – о Волхове, на котором расположен Новгород, упомянутый на карте при этой реке, и о Волге, чье название лингвистически более точно соответствует имени Wolkans. Такое же предположение можно сделать и относительно названия восточноевропейской реки Olkoga (Волга или Волхов?) в древнескандинавских источниках,[202 - См. подробнее: Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения. С. 154–157 и Главу III настоящего издания.] которое может свидетельствовать о том, что именно со скандинавами, активно осваивавшими торговые пути по Волге, пришли в Западную Европу сведения о величайшей реке Восточной Европы, остававшейся до тех пор никому не известной.

Глава II

Реки Восточной Европы по данным арабо—персидской географической литературы

(Т. М. Калинина, И. Г. Коновалова)

Часть I

Т. М. Калинина

Водные пути сообщения Восточной Европы в представлениях арабо—персидских авторов IX–X вв

ОЧЕРК 1

Водная связь между Севером и Югом Восточной Европы

В 30–40–х гг. VII в. пространства от Африки до Азии, принадлежавшие ранее Византии и Сасанидскому Ирану, завоевали арабы. Арабский флот, построенный при халифе Му‘авии I (ок. 605–680), вышел на просторы Средиземного моря, Гибралтара и Атлантики. В 711–714 гг. арабские войска завоевали южные области Пиренейского полуострова, а войны с Византией стали неотъемлемой частью политики Арабского халифата на протяжении нескольких столетий. В начале VIII в. арабы завоевали Закавказье, к 715 г. ими были захвачены земли Средней Азии. В течение всего VIII в. арабские правители были заняты усмирением населения захваченных территорий и борьбой за власть, что в конечном счете привело к падению правящей династии Омейядов и воцарению Аббасидских халифов. Именно при Аббасидах возникла арабская астрономия, география, история как летопись побед и поражений. Развитие наук определялось возросшей потребностью фискального аппарата, торговцев, военных и прочих государственных чиновников в информации обо всех территориях, занятых Халифатом, о соседних и отдаленных областях.

О Европе и окрестных территориях, о населявших эти земли народах ученые Арабского халифата получали сведения от торговцев, мореплавателей, путешественников. О народе сакалиба (в большинстве случаев имеются в виду славяне) и их областях арабы узнали от побывавших в византийском плену арабов Харуна ибн Йахьи и Муслима ал—Джарми, которые оставили заметки о Византии, славянах, аварах, болгарах и других европейских народах. Книги эти не сохранились, но информацию из них пересказывали другие арабские и персидские писатели. Данные о народах и областях Европы арабы получали и от самих европейцев, служивших в арабских войсках и населявших гарнизоны в пограничных городах. Русы стали известны после их походов в Прикаспийские области, куда они проникли по речным путям Восточной Европы. С хазарами арабы встретились, покорив Иран и выйдя в Закавказье.

При дворе Аббасидских халифов шла интенсивная работа по освоению культурного наследия народов, переводились книги античных, сирийских, византийских, иранских, индийских ученых. Из этих трудов арабы также узнавали о народах Европы. При описании Земли и ее водных пространств арабские ученые упоминали крупные восточноевропейские реки. Но поскольку эти географы не бывали на территории Восточной Европы (за редким исключением), то опирались они главным образом на книжные данные.

Особенность арабо—персидской литературы (многие ученые, по происхождению персы, писали по—арабски) заключается в том, что все авторы обязательно опирались в своих рассказах на предшественников. Использовать их сведения было и необходимо, и почетно, но ссылаться на них, по представлениям восточных писателей, было не обязательно. В тех случаях, когда первоисточник был назван, сообщения его могли быть искажены или переделаны. В большинстве же случаев оригиналы не сохранились, поэтому материалы арабо—персидских писателей зачастую относятся не ко времени жизни и работы сочинителя, а восходят к гораздо более ранней эпохе или к совсем иному, чем у арабов, кругу источников.

В соответствии с определенной античной традицией (см. о ней в главе I), Европа представлялась арабским географам похожей на остров. Он был ограничен рекой Танаис, соединявшейся с озером Меотис (в арабской передаче – Майутис или Майтас, иногда с искаженной диакритикой – Манитас или Маниташ) и морем Понт (в арабском варианте – Бунтус, с искаженной диакритикой – Нитас или Ниташ). Понт соединялся водной цепью со Средиземным морем, последнее – с Атлантикой, вплоть до ее северной части, которая воплощала собой Северный Ледовитый океан. Ал—Баттани писал: «Земля делится на три части. Первая – от Зеленого моря со стороны севера и пролива (Босфора. – Т. К.), который выходит из Понта в Великое море (Средиземное. – Т. К.), и [областей], что [лежат] между озером Меотис и Понтом. Описывают границы этой области: с запада и севера – Западное море, оно же Океан (Атлантика от Эфиопии до Британии. – Т. К.), со стороны юга – море Египта и Рума (Средиземное. – Т. К.), со стороны востока – Танаис и озеро Меотис. Эта земля похожа на остров, название ее – Европа».[203 - Al—Battani sive Albatenii Opus Astronomicum. Mediolani, 1899. Pt. 1. P. 27; Крачковский И. Ю. Арабская географическая литература // Крачковский И. Ю. Избр. соч. М.; Л., 1957. Т. IV. С. 99; Калинина Т. М. Сведения ранних ученых Арабского халифата. Тексты, перевод, комментарий. М., 1988. С. 145.] Такие воззрения свойственны ученым IX–X вв. Ибн Русте, ал—Мас‘уди, очевидны из географического раздела «Всеобщей истории» Агапия Манбиджского и других сочинений. Западным морем (бахр ал—Магриб) назывались воды западной оконечности «населенной части» Земли, омывающие северное и западное побережья известного мира. В IX в. астроном Мухаммад ибн Касир ал—Фергани, в описании семи широтных зон («климатов»), западной границей называл именно Западное море.[204 - Muhammedis Filii Ketiri Ferganensis qui vulgo Al—Fraganus dicitur, Elementa Astronomica, arabice et latine. Amstelodami, 1669. S. 130; Розенфельд Б. А., Добровольский И. Г., Сергеева Н. Д. Об астрономических трактатах ал—Фергани // Историко—астрономические исследования. М., 1972. Вып. XI. С. 198; Калинина Т. М. Сведения. С. 129–130.] Это описание семи климатов повторили многие более поздние ученые (Ибн Русте, ал—Мукаддаси, ал—Марвази, ал—Казвини и др.). Представление о Западном море как северо—западной границе Европы стало традиционным.

По традиции, тоже восходящей к античности, все моря, за исключением Каспия, рассматривались большинством арабских ученых ответвлениями единого Окружающего океана (’Укийанус), который омывал Землю.

«Книга картины Земли» математика, астронома и географа Мухаммада ибн Мусы ал—Хорезми (первая треть IX в.) содержала координатные данные для описания береговой линии морей, течений рек, очертаний гор, местонахождений городов или «центров» стран. В основу труда ал—Хорезми было положено «Географическое руководство» Клавдия Птолемея, ученого II в. н. э., хотя его координатные данные были иными. Названия земель, далеких от Халифата, были приведены те же, что и в сочинении Птолемея, хотя и в очень искаженном виде, в то время как известные восточному ученому местности и города были переданы в привычных арабам вариантах.[205 - Das Kitab Surat al—ard des Abu Ga far Munammed ibn Musa al—Huwarizmi / H. v. Mhik. Leipzig, 1926 (далее – al—Huwarizmi); Myхаммад ибн Муса ал—Хорезми. Избр. произведения. Ташкент, 1983 (на узб. яз.); Калинина Т. М. Сведения. С. 11—107.]